«Секрет успеха — в ВПК свободы больше, чем в машиностроении»
Белорусский военный эксперт Александр Алесин объясняет, почему Россия не заинтересована в развитии белорусского ВПК, возможна ли белорусская ракета, и почему у оборонки получается то, что не получается у МАЗа.
С ним беседовал наш корреспондент Виталий Осипович.
Осипович: Специалисты признают, что украинский кризис дал определённый толчок и новые возможности белорусскому ВПК — говорят о том, что в Беларусь переедут некоторые украинские специалисты и даже производства. Можно ли цинично констатировать, что «не было бы счастья — да несчастье помогло», и белорусская оборонка удачно использует геополитические изменения?
Алесин: Эта поговорка вполне применима к нынешней ситуации. Деградация украинской армии и неспособность ВПК дать необходимые вооружения своей стране послужили уроком для Лукашекно. Если раньше белорусские власти из-за недостатка финансов медленно реализовывали программу модернизации ВПК и перевооружения, то теперь, похоже, ситуация изменилась — дан зелёный свет программам новейших вооружений. Причём, речь идёт не только о традиционных вещах — это средства радиоэлектронной борьбы, радиолокаторы, автоматизированные системы управления, прицелы, то есть всё, чем наша оборонка занимается ещё со времён Союза.
Теперь президентом сказано: нужно создавать и конечные образцы вооружений, то есть огневые средства поражений. Очевидно, это относится к тем системам, где мы наиболее продвинулись в наработке. Теперь исследования белорусских специалистов дошли до такого уровня, что фактически мы можем сами производить собственную ракету. На последней выставке вооружений был показан образец зенитно-ракетного комплекса «Алебарда», и на него уже есть заказы.
Осипович: То есть уместен яркий журналистский заголовок — «Беларусь может создавать собственную ракету»?
Алесин: Беларусь может произвести собственный комплекс, для чего требуется создать собственную ракету. В этом нам нужна помощь украинских предприятий ВПК и конструкторских бюро. Следующей системой белорусов может быть противотанковый управляемый ракетный комплекс. И если произвести собственную ракету, то это будет стопроцентно полностью белорусский комплекс.
Осипович: А кто основные покупатели продукции нашей оборонки? Если вдруг (или не вдруг) отношения с Россией кардинально испортятся, как это повлияет на ситуацию в нашем ВПК?
Алесин: Россия совершенно не заинтересована, чтобы поддерживать или создавать совместные производства таких систем оружия на территории Беларуси. И это признал Лукашенко на недавней пресс-конференции. Кремль хочет, чтобы Минск была зависим от него в деле создания вооружений, чтобы белорусская армия оснащалась только российским оружием, притом ещё и медлят с поставками.
Потребители белорусского оружия — это прежде всего развивающиеся государства третьего мира, которые в силу разных причин побаиваются великих держав. Многие не хотят покупать вооружения ни у России, ни у США и ищут поставщиков, не выдвигающих никаких политических условий. Государство, которое связывется с Вашингтоном или Москвой, часто вынуждено становиться их союзником, быть как минимум лояльным.
Осипович: То есть можно сказать, что развитие белорусского ВПК — это и развитие белорусского суверенитета в военной сфере?
Алесин: Сто процентов. Кроме того, получая выручку от торговли оружием, мы находим средства на дальнейшее развитие ВПК. Это также развивает нашу науку. Очень часто, кстати, речь о предприятиях негосударственных, где люди на свой страх и риск изобретают новые вооружения и торгуют ими.
Осипович: Получается, белорусский ВПК совершенствуется и неплохо продает свой продукт на мировом рынке. Почему же нельзя эту матрицу модернизации использовать в других отраслях промышленности, в первую очередь — машиностроении, которое в целом продолжает заваливаться?
Алесин: Тут проблема: государство никак не может понять, что этим предприятиям нужно дать больше свободы. Государство их постепенно придушивает, отбирая инициативу, и перегружая показателями. У МАЗа 26 показателей, которые он должен выполнять. Быть конкурентоспособным в таких условиях невозможно — надо ориентироваться на рынок, а не на министерство.
Парадоксально: в ВПК больше свободы, чем в машиностроении. Именно благодаря тому, что там ничего не было, много чего создаётся с нуля. Они получили большую свободу, поскольку не являются брендом, как МАЗ, БелАЗ.
Осипович: Выходит, даже в такой специфической сфере работает принцип — «чем меньше контроля государства, тем лучше?»
Алесин: Именно так. Я бы сравнил ВПК с программированием, Парком высоких технологий. Там происходит работа творческих людей, там риск не наказуем, как на МАЗе. Ну, пролетел человек с проектом, он сам за «пролет» и ответит. И это как раз та область, где мы можем «перегнать, не догоняя». Например, беспилотники производят всего пять стран — почему бы нам не стать шестыми? Многие государства, которые хотят остаться независимыми в области закупки вооружений, могут предпочесть Беларусь, и наша стана может получить стабильных покупателей.
Виталий Осипович