Божий дар не следует путать с яичницей, а State — с государством

Во время посещения Белорусского государственного университета 25 августа был сформулирован государственный подход к высшему образованию в стране:

«Мы находимся в государственном вузе. Поэтому нравится вам это или нет — государственная линия должна проводиться четко и определенно. Я никого уговаривать не буду так, как это было раньше. Вы люди умные. Вы видели, что происходило, что происходит. Нам надо мобилизоваться, чтобы пройти этот период. Сколько он продлится… Может, два, может, три года. Это же никто не знает. Ни вы, ни я — мы этого не знаем. Поэтому надо сейчас это единство, чтобы нам этот период пройти. Так сложилась ситуация. Не знаю, плохо это или хорошо. С одной стороны, да, хорошо. С другой — плохо».

Был бы я президентом России Владимиром Путиным, то резюмировал бы высказывание своего белорусского коллеги пословицей, впервые озвученной еще в феврале 2022 г., но по иному поводу: «Нравится, не нравится, терпи моя красавица».

На первый взгляд спорить тут не о чем. Раз вуз государственный, то проводить под его крышей государство обязано свою, т.е. государственную линию.

Логично? Логично. Тем не менее одна тучка на горизонте имеется, и на этой тучке четко просматривается надпись: «Всякое корректное обсуждение начинается с определения терминов».

С определения термина «государство» предлагаю и начать.

State не следует путать с государством

Согласно статье 1 Конституции, «Республика Беларусь — унитарное демократическое социальное правовое государство». А в соответствии со статьей 3 «Единственным источником государственной власти и носителем суверенитета в Республике Беларусь является народ».

Для понимания всей глубины 1-й и 3-й статей Конституции предлагаю прибегнуть к доказательству от противного и на роль противного назначить Карла Маркса. Бородатый классик был последовательным антигосударственником уже в силу того, что ставил знак равенства между государством и бюрократией. Из этого равенства автоматически следовало «присвоение государства» бюрократами, что в свою очередь сводило интересы государства к интересам конкретных бюрократов (чиновников).

Осуждать Маркса за подобный взгляд на государство я бы не решился. Всеобщее избирательное право на равной основе для мужчин и женщин старше 21 года было установлено в Великобритании только в 1928 г., т.е. через 45 лет после смерти маститого философа, экономиста и социолога. Всерьез же рассуждать о государственных (читай — национальных) интересах в отсутствии всеобщего избирательного права не приходится.

Но вернемся к определению термина «государство», не забывая при этом периодически поглядывать на календарь. Это важно, т.к. то, что считалось нормой во второй половине XIX века, может оцениваться в качестве антинормы в первой половине века XXI.

Среди современных определений государства я бы выделил определение, данное нобелевским лауреатом, американским экономистом Дугласом Нортом: «Государство — это агентство по предоставлению услуг «безопасность и правосудие в обмен на налоги».

Д. Норт — либерал, а с либеральными ценностями, навязываемыми Западом, в Беларуси борются энергично, последовательно и не без успеха. Соответственно, борются и с либеральным взглядом на государство.

Но прежде чем двигаться дальше, необходимо провести четкую границу между Божьим даром и яичницей, т.е. между state и государством. Для понимания разницы обратимся за помощью к историку Юрию Пивоварову: «На всех основных европейских языках «государство» звучит одинаково: state, Staat, etat, stati, esta-do (от латинского status). Этот термин возник относительно недавно — четыре столетия назад».

Европейский state вышел из Ренессанса, Гуманизма, Реформации и Контрреформации. State есть продукт преодоления последствий кровавого межконфессионального конфликта, столетие разорявшего Европу после начала Реформации. Ни одна из конфессий не одержала победы. Компромисс был достигнут путем выхода из сферы религиозного. В результате самоидентификация человека по конфессиональному принципу уступила место самоидентификации по принципу государственно-политическому.

State сформировался в обществах, где религия стала частным дело человека, где каждый сам себе священник. Потому главными субъектами западных конституций становятся граждане, гражданское общество, нация.

С государственными интересами аналогичная история

Не обязательно быть профессиональным филологом, чтобы в слове «государство» обнаружить ГОсударя, а также СУдаря, которому государь что-то ДАРит.

Но для единоличного распределения среди подданным материальных и нематериальных благ конституции, гарантирующей свободу индивидам и прежде всего свободу от государства, не требуется. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в государстве, в отличие от state, правят люди, а не законы.

Как тут не привести гневную реплику первого секретаря ЦК КПСС Хрущева в адрес генерального прокурора Руденко по поводу мягкого приговора обвиняемым по «делу валютчиков»:

«Вы читали, какую банду изловили в Москве? И за все ее главарям дали по 15 лет. Да за такие приговоры самих судей судить надо!»

Руденко оправдывал решение суда законодательством, Хрущев свое требование расстрела — приходившими в ЦК письмами трудящихся, требующих от руководства самых жестких мер. Естественно, победил Хрущев. Иначе в социалистическом, т.е. неправовом государстве быть не могло.

В неправовом государстве тот, кто находится у власти в данный момент, и является государством. С государственными интересами аналогичная история, и наличие парламента, высшего представительного и законодательного органа власти, ничего принципиально не меняет.

Вспомним фотографии с сотнями тысяч протестующих на улицах Минска в 2020 г. Кто сегодня представляет их интересы в Палате представителей? Между прочим, интересы протестующих — это государственные интересы, точнее они являются частью государственных интересов.