«УВОЛИТЬСЯ СЕЙЧАС — ЭТО ПРЕДАТЬ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ МНЕ ПОВЕРИЛИ»

Резчик материалоизделий отделочного цеха ОАО «Ковры Бреста» Галина Марчук, не побоявшаяся задать неудобные вопросы оравшему на ткачих Семашко, в понедельник выйдет на работу. Напомним, с апреля 2012 года Галина и ее коллеги работают несколько дней в месяц, и платят им около 300 тысяч рублей.

— Я сказала своему начальству: «Надеюсь, не за 15 тысяч рублей в день будем работать!» — делится с корреспондентом «Салідарнасці» Галина. — У нас ведь как: хоть сто метров прогони на станке, хоть две тысячи — зарплата одна. По стране платят 8 800 рублей в час, а у нас минимальный тариф 2 200.

Мы писали письма Семашко и Мясниковичу, умоляли их о помощи. Они нас не услышали. Знаете, что обидно? Замдиректора по кадрам и идеологии Николай Бойко мне ехидно сказал: «Пиши-пиши, все равно Лукашенко не прочитает твои письма».

Как рассказала Галина Марчук, после того, как она и ее коллеги прорвались к вице-премьеру, охраннику, дежурившему на проходной в тот день, начальство предложило написать заявление об уходе по собственному желанию.

— Он поделился этой новостью с моей подругой Ниной и признался, что не собирается увольняться. «Если будут пугать, — предложила подруга, — мы выйдем еще в Интернет и обо всем расскажем».

Источники Галины на предприятии говорят, что на фабрике финансовая проверка, директор с журналистами встречаться не хочет, трубку не берет, секретарша говорит, что его нет на месте.

— А вот вчера троих репортеров пропустили. Мне позвонила корреспондент «Белгазеты» и сказала, что директор «Ковров Бреста» дал интервью, в котором заявил, что люди просят, чтобы их оградили от меня, что я их заставила пробиться на встречу с Семашко. Я так расплакалась! Зачем Шелковый говорит такое? Это ведь неправда!

Моя подруга Нина пошла с ткачами разговаривать, и они ей сказали: «Побольше бы таких Галин — мы бы давно работали».

Коллеги Галины утверждают, что корреспондента «Белгазеты» к ним не подпустили: журналиста сопровождали начальник производства и заместитель директора по идеологии.

— У меня спрашивают, не боюсь ли я, что меня уволят, — продолжает Галина. — Кроме смерти близких людей (я похоронила старшего сына), я ничего не боюсь. А сама увольняться не буду. Уволиться сейчас — это предать людей, которые мне поверили и пошли за мной. Я говорю людям, чтобы они не боялись: «Если меня не посадили и не уволили, то и вам ничего будет». Мне звонят мои друзья-рабочие, говорят: «Галина, смотри осторожно, а то вдруг нечаянно кирпич на голову упадет». Я отвечаю: «Моему ребенку 14 лет. Если со мной что-то случится, не оставьте моего сына». Но я думаю, до этого не дойдет.

Татьяна Гусева, фото «Вечерний Брест»