Ждут решения Ангелы Меркель

Федеральный канцлер Ангела Меркель не была бы собой, если бы не медлила. Каким бы ни было ее решение, Германии и России придется и дальше ладить друг с другом. До сих пор российско-германский газовый бизнес выдерживал все политические потрясения.

С самого начала, с 1970-х годов, это раздражало американцев: как может Германия быть настолько близорукой, чтобы снабжать врага валютой, возмущались они. В конце 1970-х немецкие сырьевые сделки с Советским Союзом стали причиной ссоры между канцлером ФРГ Гельмутом Шмидтом и президентом США Джимми Картером. А преемник Картера Рональд Рейган в 1981 году на встрече G-7 в Оттаве не оставил от тех соглашений по газу камня на камне — как не оставляет сегодня Дональд Трамп.

На протяжении десятилетий доводы Белого дома практически не менялись: любая зависимость от Москвы ослабляет Запад. На критику США ответил Гельмут Шмидт: «Те, кто торгует друг с другом, не стреляют друг в друга», — объяснил он позицию федерального правительства.

Этот аргумент на сегодняшний день едва ли актуален: даже самые отъявленные пессимисты не могут представить себе военный конфликт между НАТО и Россией. Сторонники «Северного потока — 2» ссылаются на принцип отделения бизнеса от политики — особенно от политики, основанной на основополагающих ценностях. До сих пор Германии удавалось следовать этому принципу: неважно, угрожала ли Москва Западу ядерными ракетами, отправляла диссидентов в ссылку, вторгалась в Афганистан или вводила военное положение в Польше, — газовый поток не иссякал.

Сегодня Москва снова напоминает о необходимости соблюдать взятые на себя коммерческие обязательства. Кремль цинично надеется, что даже если он будет преследовать оппонентов режима, это не отразится на бизнесе. Но тот на Западе, кто согласен с таким подходом, становится союзником Путина. Москва даже особо не пытается отрицать покушение на Алексея Навального. Российский режим, похоже, уверен в том, что Германия, как это часто бывало, только угрожает последствиями, но, в конечном счете, не предпримет никаких действий.

Риск, на который сейчас приходится идти Кремлю, заключается в постоянно падающем уровне жизни на фоне демонстраций на Дальнем Востоке и в Беларуси. Москва опасается, что массовые демонстрации могут пройти и в Москве. Поэтому режим, как никогда ранее, преследует оппонентов, которые могут быть опасны для него. Навальный — самый важный их них, но далеко не единственный.

И все же Кремль, возможно, просчитался. Времена, когда Германия зависела от газа из Сибири, остались в прошлом. Будущее, прежде всего, за альтернативной энергетикой — наверное, не в России, но, безусловно, в Европе. И есть много стран, которые хотят продавать газ в Германию: мы живем во время переизбытка энергии. И утверждение, что газ — это «чистая энергия», полный вздор. Несмотря на то, что при сжигании он производит меньше CO2, чем уголь, при его добыче и транспортировке выделяется много метана, наносящего вред климату.

В эти трудные экономические времена канцлер Меркель заработала бы большой политический капитал, если бы не только «ничего не исключила», но и отказалась от проекта газопровода с Россией: Польша, Франция, страны Балтии и другие гораздо охотнее сотрудничали бы по различным ключевым вопросам ЕС, если бы Германия, наконец, четко дистанцировалась от России.

В последний год на посту канцлера Меркель могла бы в очередной раз войти в историю, дав импульс Европе и порвав с режимом, у которого и без того нет будущего. Кроме того, Россия не является для Германии действительно важным торговым партнером: без возможности экспорта сырья РФ обанкротится.

Если бы Германия покончила с «Северным потоком — 2», эффект от этого решения распространился бы далеко за пределы самого проекта: немецкая экономика повернулась бы спиной к российскому рынку еще решительнее, чем прежде. И попытка Путина модернизировать страну с помощью Запада окончательно бы провалилась.

DW