Лист ожидания

К сожалению, ни одна страна в мире не может удовлетворить всех нуждающихся в трансплантации. По данным ВОЗ, в мире выполняется лишь 10 процентов необходимого количества пересадок органов. Поэтому все, что связано с развитием трансплантологии и в Беларуси, и за рубежом, всегда вызывает в обществе неподдельный интерес. Разве это не настоящее врачебное волшебство? Пересадили смертельно больному человеку печень, сердце или почку — и живи дальше!

Выше головы не прыгнешь?

В трансплантологии назревает очередная революция, связанная именно с этой частью тела. В 2017 году итальянский нейрохирург Серджио Канаверо собирается провести целафосоматический анастомоз — пересадить голову человека. Большинство коллег считают его сумасшедшим и называют доктором Франкенштейном.

Человек, готовый рискнуть, нашелся. Это 30-летний программист из Владимира Валерий Спиридонов. Он страдает тяжелой формой мышечной атрофии — болезнью Вердинга-Хоффмана. Терять ему нечего. С таким диагнозом редко дотягивают и до двадцати, а Валерий, «протянув» еще десяток лет, может умереть в любой момент.

Доктор и пациент активно переписываются по скайпу, но пока не встречались. Валерий тщательно изучил кучу публикаций по трансплантологии и, конечно, надеется на успех. Однако операция стоит немалых денег — 12 миллионов долларов, в операционную бригаду надо набрать не менее 150 высококвалифицированных специалистов. В настоящее время и с тем, и с другим возникают проблемы. Но впереди международный нейрохирургический конгресс. Если мировые светила сочтут идею доктора Канаверо вполне реальной для осуществления, то шансы найти средства и собрать команду резко возрастут.

Впрочем, Америку он не открыл. Начало положили русские. Прототипом профессора Преображенского из булгаковского «Собачьего сердца» стал русский, а затем и советский ученый, доктор медицинских наук Сергей Брюхоненко. В 1928 году на третьем съезде физиологов СССР он продемонстрировал голову собаки, которая была полностью отделена от тела и существовала за счет работы автожектора — первого в мире аппарата искусственного кровообращения, созданного ученым. Животное, точнее его голова, реагировало на внешние раздражители, но жизнь оказалась короткой — немногим более двух суток. В 1954 году советский ученый-экспериментатор Владимир Демихов создал двухголовую собаку. К телу взрослой овчарки была дополнительно пришита голова щенка. Таких «монстров» было около двадцати, но все они быстро умирали. В 70-е годы американцу Роберту Уайту удалось пересадить голову одной обезьяны на тело другой. Животное не могло двигать конечностями, и его смерть наступила через два дня.

В рамках научной программы «Конвергенция» ученые Института физиологии НАН Беларуси занимаются восстановлением связей между спинным и головным мозгом. Пока цель локальная — помочь парализованным пациентам. Идет работа и над очень перспективными технологиями «мозг — интерфейс — компьютер». Это когда электроды вживляются в различные отделы головного и спинного мозга и в определенные группы мышц и «общаются» через специальное компьютерное устройство. Первые эксперименты на животных оказались успешными.

— Что же касается пересадки головы человека — это очень смелый шаг, — считает заместитель директора института, профессор Владимир Кульчицкий. — Я не торопился бы заявлять, что это невозможно.

И это все о ней…

Настоящая страшилка медицинской современности — нелегальная трансплантация. Однако вывезти полученные в Беларуси органы за границу практически невозможно: их нужно использовать сразу же — счет идет на часы. У каждого изъятого органа свой срок жизни. Дольше всех может «продержаться» вне организма человека почка — около 24 часов, печень — 12, а сердце — до 8 часов. И чем меньше времени проходит до пересадки, тем лучше.

Еще один распространенный миф касается операций для иностранцев. Некоторые из нас уверены, что пересадку органов им делают вне очереди, отодвигая белорусов. Но это не более чем миф. В первую очередь трансплантацию проводят жителям нашей страны и только потом иностранцам. Почему Беларусь так привлекательна для пациентов из-за рубежа? Стоимость пересадки органов у нас уже давно сопоставима с ведущими европейскими странами. Если в Индии пересадка печени обойдется иностранцу в 50 тысяч долларов, в Сингапуре — 80—100, то у нас — 132 тысячи долларов, что, к примеру, не намного меньше, чем в США.

В Беларусь едут потому, что операции по трансплантации проводятся в РНПЦ трансплантации органов и тканей на самом высоком уровне, и иностранцы доверяют нашей медицине. В списке тех, кому уже оказана подобная помощь, пациенты из Японии, Израиля, Литвы, Латвии, Украины, России, Казахстана, Кыргызстана, Грузии, Армении, Саудовской Аравии, Дании, Италии, Великобритании.

Надо признать, что сегодня спрос пациентов из-за рубежа превышает возможности белорусских специалистов. Но такая помощь оказывается в рамках международного сотрудничества, тем самым повышая авторитет страны и зарабатывая деньги, которые направляются на лечение белорусов.

Однако даже если у наших граждан есть собственные деньги на операцию, то, согласно действующему законодательству, медики не могут брать плату за нее. Единственное, что допускается, так это перечислить свои средства как спонсорскую помощь. Но таких случаев среди наших соотечественников еще не отмечалось, сказали в РНПЦ. А вот среди иностранцев — бывали.

Надо отметить, что после бесплатной пересадки органа белорусы безвозмездно получают и необходимые лекарства. В среднем только послеоперационное лечение одного пациента обходится примерно в 5—7 тысяч долларов.

Нельзя не сказать о качественной стороне проводимых пересадок органов в Беларуси. К любой новой операции идет долгая подготовка, что тоже отмечают в мировом сообществе трансплантологов. Примеров тому множество. Один из них — проведенная операция по пересадке легкого. Многие годы 58-летняя жительница Осиповичей страдала редким заболеванием: сильно задыхалась и в последнее время не могла обходиться без специальных ингаляторов. У хирургов ушло более двух лет на подготовку к этой операции.

Кажется, плюсы развития национальной трансплантологии очевидны. Но до сих пор даже в медицинских кругах не все однозначно оценивают такие операции. Говорят, что это слишком дорогое удовольствие для нашего здравоохранения.

Странно, согласитесь. Ведь речь всегда идет о пересадке как о последнем или единственном шансе спасти человеку жизнь. После пересадки органа можно прожить долго — и 30, и 40 лет. Одна из первых пациенток, которой в Беларуси пересадили почку, прожила 33 года. Люди из смертельно больных превращаются в полноценных и дееспособных. И никакая калькуляция здесь неуместна!

Деликатная тема

Жаркие споры периодически вызывают этические и юридические аспекты, касающиеся трансплантации органов. Надо сказать, что эта тема давно любима кинематографистами и журналистами, рейтинг и интерес широких народных масс ей обеспечен: «вырезали тайком», «разделали на органы», «вывезли за границу ради почки…»! Слухи и сплетни в виде версий будоражат даже самое смелое воображение наших граждан.

В конце прошлого года в СМИ появилась информация о том, что 17-летняя девушка погибла вместе со своим женихом в результате ДТП на трассе Гомель — Минск. Полученные травмы не оставляли ей никаких шансов на жизнь. Мать девушки возмущалась: почему взяли органы без разрешения? Погибшая дочь была несовершеннолетней! В социальных сетях и на разного рода форумах развернулась дискуссия на эту тему, которая выявила в очередной раз нашу массовую юридическую безграмотность. Парадоксально, но факт: о презумпции согласия на изъятие органов, действующей в нашей стране, не знает почти никто. Хотя еще в 2012 году перемывались кости народным избранникам. В закон «О трансплантации органов и тканей человека» были внесены поправки, определяющие порядок отказа от этой процедуры. Тем не менее поднявшаяся волна народного гнева заставила многих задуматься: имеет ли смысл медикам до последнего бороться за явно угасающую жизнь человека без всякой надежды на успех, если можно отключить системы жизнеобеспечения и пересадить его органы тем, кто в них остро нуждается?

Особо бдительные и недоверчивые пошли еще дальше: нет ли здесь криминальной подоплеки, не идут ли органы «за бугор за очень неплохие бабки», не является ли презумпция на изъятие органов «законным» подспорьем для торговли частями человеческого тела на черном рынке?

Кстати, пару глазных яблок нелегальные торговцы готовы продать за 1500—1800 долларов, за желудок попросят 600 долларов, примерно столько же — за селезенку. Дороже всего ценятся сердце — около 120 тысяч, печень — около 160 и почка — примерно 265 тысяч долларов, а 75 процентов всего черного рынка приходится именно на торговлю почками.

По этому поводу Министерство внутренних дел Беларуси всегда высказывается категорично: незаконных операций по пересадке донорских органов в нашей стране никогда не проводилось.

Однако известно, что дельцы, зарабатывающие на нелегальной трансплантации, привлекали к этому процессу и наших граждан. В конце 2010 года было возбуждено первое уголовное дело за торговлю людьми с целью изъятия органов и тканей для трансплантации. Следствием были установлены несколько человек, ставшие жертвами преступной группы, занимавшейся вербовкой доноров и переправкой их за границу для операций. Всего в течение двух предшествующих лет в Беларуси вербовщики нашли десять человек, изъявивших желание продать свои органы, но по медицинским показаниям подошли только трое. Операции по удалению почки проводили в Украине, Эквадоре и Косово. За изъятую почку донору полагалось 10 тысяч долларов. Однако в ходе следствия выяснилось, что после хирургического вмешательства жертвы «черных трансплантологов» получали лишь часть оговоренной суммы, а остальную должны были отработать, завербовав новых доноров.

Что касается тяжелых жизненных ситуаций, вынуждающих людей прибегать к беспрецедентным мерам, в руководстве МВД привели пример, когда гражданка России, проживающая в Беларуси, согласилась продать фрагмент своей печени, чтобы на вырученные деньги оплатить операцию по пересадке почки своей маленькой дочери.

…Лист ожидания. Пациенты называют его «билетом в жизнь». Сегодня белорусам операцию по пересадке печени приходится ждать не более трех месяцев, почки — шестнадцать месяцев, а сердца — от полугода до шестнадцати месяцев.

Признаюсь, я очень горжусь знакомством с директором РНПЦ трансплантации органов и тканей, доктором медицинских наук Олегом Руммо. Вполне серьезно считаю его волшебником от медицины. И каждый раз, когда вижу его улыбку на билборде «Вместе — мы Беларусь!», искренне с этим соглашаюсь.

Светлана Балашова