TOP

Александр Федута. Капкан надежд

На забвение. Не навсегда — хотя бы на ночь...

Человеку вообще свойственно надеяться на лучшее. Что же касается белорусов, то мы — законченные оптимисты. Умом понимаем: большинство наших действий ведет к ухудшению условий жизни, но все равно включаем телевизор, слушаем очередные рассуждения очередных комментаторов и продолжаем верить в лучшее. У них ведь действительно, судя по счастливым лицам и лихо отутюженным воротничкам, все обстоит благополучно. А мы все чем хуже? Такие же белорусы. Значит, и у нас получится.

Но тут мы получаем «жировку», в которой зафиксирован расчет по сумме, требуемой коммунальными службами к оплате. Идем в аптеку, чтобы купить лекарство, необходимость в котором — после знакомства с «жировкой» — становится более острой, и лезем в карман за деньгами. Купив лекарство, начинаем подсчитывать, что именно мы теперь можем позволить себе в продовольственном магазине. После чего кое-кто направляется уже не в кондитерский отдел, а сразу в винно-водочный, чтобы приобрести последнюю надежду — надежду на забвение. Не навсегда, конечно, забвение — но хотя бы на ночь.

«Наша Ніва» опубликовала информацию о реакции бюджетников на полученные ими расчетные листки за январь. Собственно говоря, очень трудно понять, что именно возмутило людей. То, что уменьшили премиальный фонд учителям и работникам государственных учреждений культуры? Но ведь этого следовало ожидать: по крайней мере, полгода каждый день всем нам говорили, что мы будем платить за нефть и газ больше.

Откуда-то государство должно брать эти средства. Оно ведь не может обездолить сотрудников силовых ведомств и правоохранительных органов.

Эти в подобном случае могут прокормиться сами, но тогда насилие в стране станет абсолютно бесконтрольным. Да и в судах, не приведи, наверное, господь и Фемида, начнут оправдывать всех, кого ни попадя. Например, очередных участников акций по защите белорусского суверенитета от тех, кто ведет переговоры по содержанию «дорожных карт», направленных на его уменьшение. И к чему мы тогда придем? К чему придет все государство?

Нет, я не намекаю на то, что каждый раз накануне очередной электоральной кампании (не употребляю слово «избирательной», понимая, сколько людей обрушит на меня свой праведный гнев)… Так вот, каждый раз накануне очередной кампании лица, составляющие основу участковых избирательных комиссий — то есть бюджетники, — искренне надеются: вот уже сейчас нам всем точно станет лучше жить.

Но жить лучше становится на некоторое время — пока не закончится премия, полученная за работу в этих комиссиях. На эту премию всю жизнь не проживешь. И в пенсионный страховой стаж она не входит. Люди просто продают свою свободу и перспективы оздоровления экономики страны за еще один месяц выживания. И чем бы они ни оправдывали себя, на практике все сводится к старой формуле Мальчиша-Кибальчиша из сказки Аркадия Гайдара:

— Нам бы день простоять, да ночь продержаться.

— А потом?

— А потом начальство, может быть, опять о нас вспомнит.

Вот это самое «может быть» — квинтэссенция беспомощности и всех наших надежд, капканы из которых расставлены практически на всех дорогах современной Беларуси.

Вся наша жизнь ведь состоит из подобных диалогов:

— Мужчина, талоны к врачу выдаются с семи утра!

— Но мне не на завтрашний день. А через интернет я не могу заказать на ближайшие две недели.

— Это потому, что все талоны уже заказаны.

— А как мне быть?

— Приходите накануне, с семи утра. Талоны будут.

— Но я работаю в это время.

— Ну, пришлите кого-нибудь.

— Некого. Все работают. Может быть, дадите талончик?

— Мы не можем. У нас правила. Видите: видеозапись ведется. Камера в углу висит. Не можем мы.

Типичный разговор в городской поликлинике. И ничего не поделаешь.

Мы надеемся, что талон все-таки дадут, а государство надеется, что мы помрем раньше, чем сможем воспользоваться заработанной пенсией.

Число врачей в поликлинике не увеличивается, и количество квартир, распределенных на участок, не уменьшается. Зачем? Зачем нужны здоровые люди, если мы стимулируем рождаемость, забывая при этом о длительности жизни?

Здоровыми могут быть лишь те, кто готов рожать, и лишь до тех пор, пока могут рожать. Вышли из фертильного возраста? До свидания!

Но вся государственная политика направлена не на рождение нового, а на воспроизведение старого. Старой государственной модели. Старой системы управления экономикой. Старой идеологии по принципу: одна страна, одна идеология, один вождь. При этом абсолютно безразлично, каковы границы страны, в чем суть идеологии и как зовут вождя. Все это — лишь флажки, украшающие автомобиль, а сам автомобиль не менялся уже лет двадцать. И как бы за ним ни ухаживали, надеясь — ну, может быть — опять это чертово «может быть»! — вывезет, но он никуда уже не вывезет. И в гонках он просто обречен безнадежно отставать. Хотя бы потому, что появились новые, гораздо более современные модели, устраивающие потребителя гораздо больше.

Те, кто сидит за рулем, этого не понимают. Они — слишком большие оптимисты. Кто, как не намертво зараженный оптимизмом чиновник, может после очевидного для всех провала переговоров по нефти продолжить переговоры — уже с просьбой изменить условия предоставления израсходованного кредита?

«Оптимизм» в данном случае может, конечно, рассматриваться как синоним «кретинизма», но я бы предпочел не употреблять последнее слово в качестве диагноза. Нет, систему государственного управления не жалко, но за народ действительно становится обидно. Я ведь тоже часть моего народа. Из власти можно уволить, из оппозиционной структуры выгнать или выдавить, но из народа никто и никогда не изгонит. Хотя — нет. Был ведь такой человек — Иисус Назаретянин. Его осудили на распятие искренне и с очевидной для всех надеждой на светлое будущее.

Надежда на лучшее — самый страшный капкан. Из него невозможно выбраться. Ты либо надеешься — либо нет.

Но во втором случае, правда, у тебя остается выбор: сойти, как говорится, с дистанции — либо попытаться бороться за изменение собственной судьбы не в соответствии с предлагаемой тебе моделью этой судьбы, а по собственному разумению.

Последнее, кстати говоря, очень хорошо известно нам по украинцам. Всенародное отчаяние приводит их к взрыву, именуемому майданом, после чего они в государственном масштабе попадают все в тот же капкан (позавчера надеялись на Ющенко, вчера — на Януковича, сегодня — на Порошенко, а завтра, может быть, Зеленский спасет).

Но вот в личном плане — в плане обеспечения собственной, индивидуальной судьбы и судьбы своей семьи — они давно уже не надеются ни на кого, кроме самих себя. Отсюда возникает даже некоторый цинизм по отношению к государству: б…дь, да пусть они все там за…тся, а мне жить нужно и семью кормить! И вы знаете, последнее им удается все лучше и лучше, особенно молодежи.

А у нас все больше отчаяние приводит к самоедству. Число самоубийств мужчин в 6,8 раза превосходит число убийств.

При этом особенно впечатляет частота мелькания в прессе упоминаний о случаях суицида среди сотрудников милиции. Можно, разумеется, попытаться списать это на личные трагедии, но такая версия никого из сторонних наблюдателей не убеждает. Ведь эти самоубийцы — преимущественно молодые и здоровые люди — больше чем кто-либо иной, должны надеяться на государство, которому они служат и которое обслуживают: мы за тебя, и ты нам поможешь! А оно — не помогает. Не то чтобы не помогало экономически. Оно не помогает выйти из состояния постоянной депрессии, постоянной безнадеги. Отчаяние, из которого нет выхода.

При этом, например, в 2018 году по числу самоубийств на сто тысяч жизней лидировала Могилевская область. Та, которая, по мнению остальной части Беларуси, уж точно живет не хуже Минска или, во всяком случае, лучше иных областей. Ведь большинство высоких руководителей страны проходит «могилевскую школу». Но, оказывается, что именно здесь — самый депрессивный регион. Вероятно, потому, что здесь лучше, чем в других регионах, знают истинную цену правящей белорусской элите и понимают: надеяться не на кого. И хотя соответствующего показателя по 2019 году пока нет, что-то подсказывает, что и в прошлом году картина складывалась ничуть не более радужная.

Так человек попадает в капкан надежды на государство, а государство — в капкан надежды на словосочетание «может быть». Потому что покончить с собой государство, к счастью, не в состоянии.

Простите меня за излишний оптимизм, но я ведь тоже белорус.

Александр Федута

Читайте также в рубрике «ВЗГЛЯД И ГОЛОС»:

Виталь Цыганков. Белорусы любят социализм больше, чем мы думаем

Петр Рудковский. Приедут ли к нам на мастер-классы по диктаторскому управлению?

Андрей Хадановиич. Класікі і сучаснікі: топ 5 беларускай сучаснай прозы

Наталья Литовская. Помощь очередникам: не всем и не скоро

Присоединяйтесь к нам в Фэйсбуке, Telegram или Одноклассниках, чтобы быть в курсе важнейших событий страны или обсудить тему, которая вас взволновала.