Пушкин ушел в реставрацию
Не сомневаюсь, многие знают легенду, как во время битвы раненый князь снял со лба кровавую повязку и развернул ее над головой. Позже эта повязка станет бело-красно-белым флагом.
Известный художник Алесь Пушкин сделал немного по-другому. В больнице он попросил взять из его вены 250 граммов крови, а затем на белой ткани (два на метр) провел ею красную полосу… Сказать, что этот перформанс меня поразил до глубины души, — не сказать ничего. Более креативное проявление жизненного выбора и придумать сложно.
— Судя по названию учреждения, Алесь Пушкин сейчас занимается реставрацией?
— Совершенно верно. Я работаю в «Белреставрации» уже четыре месяца. Сейчас над оформлением бального зала знаменитого дворца Пусловских. Как доказывает единственный сохранившийся до нашего времени черно-белый снимок, художник Франтишак Жмурко, который в 1904 году расписывал залы дворца, потрудился на славу. Между окнами — двенадцать иллюстрационных панелей (застенков): девять дочерей Зевса, муз творчества, плюс Аполлон, Афина-Паллада и Гермес.
Размеры панелей внушительные. Метр тридцать шириной и 3 метра 60 сантиметров высотой. А над дверями будут натюрморты на темы искусства.
В данный момент я работаю над образом музы поэзии.
До 20 августа мы должны все закончить. Руководит проектом художник Игорь Римша, я ему помогаю.
Чтобы было понятней, как я здесь оказался… В январе я написал сразу несколько проектов, чтобы уже летом над ними можно было работать в полную силу.
В первую очередь это реставрация трех алтарей костела в Вишнево. Проект утвердило государство. У нас был спонсор — Анатолий Лысюк, председатель правления «Белагропромбанка». Он очень помогал, но в этом году ничего не получилось. Видимо, сказалось начало пандемии коронавируса.
Второй задумкой был проект реставрации панского маентка, который в 2006 году стал парком-музеем интерактивной истории «Сула». Этот загородный комплекс создал известный бизнесмен Андрей Запольский. Ему моя идея понравилась, но пока ситуация не позволяет ее реализовать.
Так что предложение заместителя генерального директора «Белреставрации» Александра Климашонка перейти к ним на работу, пришлось как нельзя кстати.
Работаем с восьми часов утра до пяти вечера. В связи с коронавирусом — маски, антисептик, все как положено.
В родной Бобр сейчас езжу на каждые выходные — надо косить. Трава просто «прет». В самый разгар эпидемии ездил раз в две недели. Не хотелось «подарить» вирус семье.
Около месяца я работал в Брестской крепости, где создавался музей восточного форта, который открыли 22 июня. Работать было тяжело. Когда приехали, в казематах было 6—8 градусов тепла. Чтобы сохли краски, использовали специальные, те, что почти сразу схватываются.
— Кроме реставрационных работ, чем сейчас занимаешься?
— Работаю над эскизами конных портретов Глеба Минского и его жены Анастасии.
Недавно завершил чудесный проект для костела святого Юзефа в Воложине. Планирую расписать там крипту.
— Помнится, в родном Бобре ты тоже расписывал церковь?
— Скоро будет десять лет, как церковь сгорела. Причины возгорания не оглашены до сих пор. Ее восстановили, но уже без меня. Обшили сайдингом, кругом пластмасса и икона царя-мученика Николая II.
Может, церковь для того и сгорела, чтобы там не было белорусского языка, не была нарисована Евфросинья Полоцкая, а висела икона, сделанная на комбинате в российском Софрине…
— Я почему-то вспомнил одну из самых известных и оригинальных твоих коллекций, ту, что связана со скворечниками…
— Она существует и сегодня. Очень интересно сложилась судьба этой коллекции в последние годы. Было много выставок. В том числе и в Познани, куда ее позвал доктор искусствоведения Петр Бернатович.
Больше месяца в Познани моя коллекция представляла современное белорусское искусство. Потом был своеобразный вояж по Польше и приглашение в Калининград, где белорусскую суполку возглавляет Игорь Шахович.
К слову, это он установил памятник белорусу Франциску Скорине во дворе Балтийского федерального университета имени Эммануила Канта, тот самый, который многие ошибочно принимают за памятник немецкому философу…
Осенью 2018 года моя коллекция оказалась в России. Из Калининграда ее перевезли в Балтийск (самая западная точка бывшего СССР), в городскую библиотеку. Оказалось, ей подчиняются все плавучие (например, на подводных лодках) библиотеки Балтийского флота. Возглавляет библиотеку аж капитан второго ранга. Белорус по национальности, кстати.
Потом ее перевезли в город Светлый. Выставка так и называлась «Пушкин в Светлом». В конце прошлого года планировали вернуть коллекцию в Беларусь
Мы думали, не будет никаких проблем, но, к сожалению, ошиблись. Чего казалось проще: поезд из Калининграда идет через Минск, но распечатать багаж можно только в Москве. Естественно, получалось очень дорого. Вот тебе и единое таможенное пространство.
Читайте также:
Ярослав Романчук: Кому хорошо сейчас жить?
Дьявольская рулетка, которая ставит «птички» напротив определенных фамилий…
Александр Соснов: Пока чарка и шкварка рулят, шариковы и швондеры будут в чести
Василий Шлындиков: «Всех нас ждет обеднение»
Виктор Бабарико: Кто за мной стоит? Отвечаю…