MEMENTO MORI

В октябре прошлого года белорусский руководитель признался, что не спал ночь, болея за Чавеса на выборах. Тогда друг победил, но в итоге его самого победила болезнь.

Беларусь и Венесуэла — страны, разорванные океаном, бесконечно далекие одна от другой ментально, исторически — в прошлом десятилетии вдруг были объявлены стратегическими партнерами благодаря импульсу родства душ двух сильных лидеров. Эта эпоха однозначно уходит. Чавеса не заменишь — ни для Венесуэлы, ни для Лукашенко.

Наверняка белорусское руководство уже прикинуло возможные экономические потери на венесуэльском плацдарме. Но минута скорби подвигает и к философии: memento mori. Ребром встает вопрос: а что остается после сильного лидера, гнувшего под себя экономику и политику?

Старая модель исчерпана — и в Венесуэле, и в Беларуси

Чавес пытался построить «социализм ХХІ столетия». Да, ему удалось сократить число бедняков, хотя и сегодня около половины населения — ниже черты бедности.

Беда в том, что нефть — это не только подарок небес, но и проклятие. Экономика Венесуэлы, завязанная на нефть (около 80% экспортных доходов и почти треть ВВП), перекошена, дисгармонична. Примерно 70% продовольствия импортируется, в магазинах не хватает элементарных товаров (потому со свистом шли туда белорусское сухое молоко и прочий немудреный провиант).

Белорусская экономика тоже завязана на нефть, только российскую. И точно так же уязвима, что и дает сейчас почувствовать Москва, подвешивая баланс нефтяных поставок.

Чавес был адептом государственного хозяйствования. Он национализировал крупнейшие компании в ряде прибыльных отраслей (нефте- и золотодобыча, строительство, финансы). А в прошлом году, к слову, пригрозил национализацией банкам и корпорациям, которые поддерживают оппозицию. Не правда ли, до боли знакомые нотки?

Но самое главное заключается в том, что ресурс популистской политики исчерпан — как в Венесуэле, так и в Беларуси.

Экономист Антон Болточко напомнил, что за последние три года в Венесуэле дважды девальвировалась национальная валюта — боливар. Причем в 2010 году команданте сдерживал волнения во многом благодаря своей харизме и опоре на силовиков. А вот у Николаса Мадуро, которого Чавес объявил преемником, с харизмой туговато, подчеркнул эксперт.

Действительно, когда в 2010-м венесуэльцы ломанулись в магазины, а торговцы не будь дураки стали менять ценник, команданте призвал «народные организации, вооруженные силы и руководителей всех уровней власти» бороться со спекуляцией; предприятия же торговли, задирающие цены, пригрозил отдать народу.

Последний раз Чавес подписал (или якобы подписал) указ о девальвации в прошлом месяце, находясь в больничной палате на Кубе. Фактически боливар уронили почти на 50% уже его преемники. Теперь специалисты предрекают всплеск инфляции.

Кайф оборачивается ломкой

В общем, Мадуро, эта бледная политическая тень Чавеса, даже в случае победы на выборах может долго не продержаться. И в любом случае новой власти придется браться за непопулярные реформы.

По словам Антона Болточко, и Чавес, и Лукашенко добились на определенном этапе успехов в социальной политике. Но в долгосрочной перспективе цены на нефть — из-за развития добычи сланцевого газа, альтернативной энергетики и т.д. — будут, скорее всего, снижаться.

Коварство же ситуации в том, что «когда сидишь на игле, будь то наркотическая или нефтяная, из-за кайфа трудно думать о том, что будет завтра», отметил собеседник.

По мнению экономиста, у Лукашенко «нет стратегии, как выживать без российской нефти». Сейчас, когда экономическая конъюнктура ухудшается, белорусский руководитель, как отмечает эксперт, по привычке хватается за излюбленные методы 1994—96 годов — поджать гайки, все взять в свои руки.

Но в ту же реку не войдешь дважды. Белорусская экономика во многом беззащитна перед новыми вызовами. Кайф оборачивается ломкой.

Пик экономического сотрудничества позади

По большому счету, пик экономического сотрудничества между Беларусью и Венесуэлой уже и так позади. За последние два года объем двусторонней торговли заметно упал. Прежде всего потому, что угас амбициозный проект импорта нефти через океан: она оказалась дико дорогой, даже в случае замены по своп-схеме на азербайджанскую.

Совместная же нефтедобыча в долине реки Ориноко масштабами не впечатляет и больших прибылей белорусскому бюджету, судя по всему, не дает (недостаток прозрачности, к слову, еще одна характерная черта ряда двусторонних проектов).

Стоит добавить: белорусы получили там долю в нефтедобыче еще и потому, что Чавес вышиб американские компании (ушли и другие западники — норвежская Statoil, французская Total). Если новые власти помирятся с Вашингтоном, Минску не так просто будет удерживать нишу в венесуэльской экономике.

Да, там уже созданы или создаются сборочные производства ряда белорусских брендов (МАЗ, МТЗ), работают наши строители, но эти проекты упираются в местную бюрократию, низкую квалификацию рабочей силы и прочие знакомые пороки социализма.

Что касается военного сотрудничества, то, по прогнозам эксперта Александра Алесина, как минимум будет доведена до ума при участии белорусских специалистов единая система ПВО Венесуэлы, готовая, по прикидкам, уже процентов на 70%.

А вот дальнейшая перспектива в этой сфере туманна, поскольку и здесь многое держалось на антиамериканизме, идеологическом родстве. А также на личных договоренностях. В России, например, уже заволновались, получат ли деньги за поставленные в кредит Чавесу вооружения.

Выживет ли чавизм?

Политические же отношения между Минском и Каракасом наверняка пойдут на спад. Здесь почти все держалось на пафосе и взаимных симпатиях двух вождей.

Политический аналитик Юрий Дракохруст спрогнозировал, что отношения между Минском и Каракасом станут не только менее тесными, но и менее идеологизированными.

«Все же Чавес, видел себя новым Фиделем, лидером мировой борьбы с империализмом. Даже если чавизм как система и сохранится — что совсем не факт, — скорее всего, преемники Чавеса будут менее склонны к подобным величественным проектам», — полагает аналитик.

Соответственно, говорит он, у официального Минска станет меньше возможностей «продавать воздух» Каракасу.

«Однако ниоткуда не следует, что сотрудничество сойдет на нет, как это было, например, в случае с Югославией после падения Милошевича или с Ираком после падения Хусейна. Такой сценарий возможен, только если в Венесуэле произойдет действительная «смена караула» — демонтаж чавизма как политической системы», — резюмировал Юрий Дракохруст.

Пока, отметим, наследники Чавеса на коне. Николас Мадуро заявил, что за смертельной болезнью вождя стоят происки врагов. А чтобы было понятнее, из страны выдворили двух американских дипломатов.

Но в целом позиции соратников Чавеса не так уж бесспорны, к тому же в их лагере тоже идет жесткая конкуренция.

Memento mori

Ставить на одну доску Чавеса и Лукашенко стало уже штампом, моветоном. Любое сравнение хромает. Да, Чавес держался на нефти, но по крайней мере — из родных недр. А Беларусь в этом плане пристаканилась к России и теперь — на кремлевском крючке.

Даже в своем антиамериканизме Чавес был пассионарнее. И потом, он оставался в живом контакте с массой, не отгораживался от нее цепями охраны, не сводил общение с народом до пародии.

Чавес сгорел в борьбе за власть. Однако это была, по крайней мере, открытая мужская борьба. При всех своих авторитарных замашках он не уничтожил политическую конкуренцию. На прошлогодних выборах единый оппозиционный кандидат Энрике Каприлес отстал лишь на 10%. Причем после выборов не сел в тюрьму, а повторно стал губернатором штата.

Сейчас у правой оппозиции есть реальные шансы провести Каприлеса в президенты. А тот уже обещал пересмотреть отношения с режимами Путина и Лукашенко.

В любом случае эпоха Чавеса закончилась. Он собирался править Венесуэлой до 2021 года, но…

Увы, властолюбивые лидеры, делающие свои народы заложниками личных амбиций, редко вспоминают о древней мудрости: «Memento mori».

Александр КЛАСКОВСКИЙ, Naviny.by