Страна Пенсионерия-2

(Продолжение. Начало в №38, 24.10.2013 г.)

Как и у нас, как в благополучной Германии или в положительной Швейцарии, пенсионеры недовольны многим: и размером пенсий, и своими болезнями, и политикой государства, и бестолковой молодежью. Ворчать на жизнь им, наверное, положено по статусу…

Ворчунами Лиллиан и Вяйно Алдоя точно не назовешь. Особенно главу семьи. Он все время улыбается, старательно вспоминает русские слова и даже вставляет в разговор специфические флотские шутки пятидесятилетней давности, когда служил срочную матросом. Кроме тех четырех флотских лет, вся его жизнь прошла в районе тихого и уютного Пярну — города, который, как мне кажется, больше всего в гармонии с эстонским менталитетом. Здесь работал автослесарем и водителем, здесь женился на Лиллиан. Она тоже всю жизнь трудилась — в ресторане, где еще есть постоянная работа для женщины в курортном городе? На пенсию жена успела выйти по старым законам — в 55 лет. Вяйно повезло меньше, «крутил… как это?.. болты» до 62 лет.

Пенсию им родное эстонское государство отмерило одинаковую — по 330 евро. На двоих 660. Или, чтобы легче было сравнивать, примерно 8,5 миллиона белорусских рублей. Сами по себе эти цифры ничего не говорят. Придется рассказать подробнее.

Живут супруги Алдоя в небольшой двухкомнатной квартире почти в центре Пярну. Дом двухэтажный, деревянный — здесь все такие. Отопление печное. Газ в советские времена не дотянули до Пярну, так что город, в отличие от пол-Европы, совершенно не зависит от «Газпрома». Обходятся дровами. Их здесь даже больше, чем в Беларуси. Для своей печки Вяйно покупает раз в год 10 кубометров дров за 350 евро. Дрова — береза и осина — привозят уже поколотые и складывают в сарай во дворе. Топить в сезон приходится два раза в день. Заодно топится и плита, на которой Лиллиан готовит.

Из других затрат на квартиру: электричество — примерно 30 евро в месяц, вода — 6 — 7 евро ежемесячно.

Особая для пенсионеров всех стран статья расходов — лекарства. На них, по словам Лиллиан, уходит очень много — около 100 евро каждый месяц. «На меня мало», — возражает Вяйно. «Это потому что ты не хочешь их пить», — поддевает его жена.

Коль уж коснулись медицины, стоит, наверное, в двух словах рассказать, как здешние пенсионеры лечатся. Каждого из них государство обеспечивает медицинской страховкой. Что она дает? Бесплатное лечение на первичном уровне. Супруги Алдоя, например, прикреплены к семейному врачу (в наших реалиях это участковый терапевт). Выбирать его они могут сами. Получается, что хороший врач ведет 500 — 600 пациентов, а врач «так себе» — 200 — 100. Хороший врач в накладе не остается — его заработок выше. Все лекарства по рецептам семейного врача бесплатные. Если необходимо, семейный врач даст направление к врачу-специалисту, тот тоже может выписать рецепт, но теперь уже за лекарства придется платить, на многие из них для пенсионеров есть скидки. Если сам идешь к специалисту — будь добр, выложи 5 евро за регистрацию. Не посидишь у двери кабинета, не пожалуешься на свои болячки, а заодно и на соседей по даче. Вот так в Эстонии решили проблему очередей в поликлиниках…

Кстати, о даче. Она у моих пярнуских знакомых, конечно, есть. В живописном месте, в километрах 20 от города. Но источником дополнительного дохода в виде собранного урожая давно перестала быть. «Дорого, — в один голос объясняют мне супруги. — В магазине дешевле купить. А на даче наработаться надо. И доехать недешево».

Это уж точно — недешево. Бензин и солярка здесь по 1,3 евро за литр. Хотя машина во дворе стоит — бюджетного класса малолитражка, купленная несколько лет назад новой вместе с сыном. Сын, к слову, чаще находится на дотации у родителей (заметил, что это нехарактерно для эстонских семей), чем в финансовых донорах. Как бы это поделикатнее выразиться: работа у него не слишком денежная, а другую искать не хочет…

В быту пенсионеры Алдоя скромны и непритязательны. Многие вещи в квартире, кое- что из мебели наверняка помнят русскую речь и гимн Советского Союза из радиоточки. Супруги никуда особо не ездят, разве что на дачу. Море в 10 минутах ходьбы. Нет особой нужды ездить и на общественном транспорте, который, к слову, здесь бесплатный для пенсионеров. А в Таллинне бесплатный для всех жителей! Ау, где вы, доморощенные агитаторы и пропагандисты родного социального государства?

В таких же условиях живут здесь очень многие пенсионеры. Продукты покупают в местных магазинах и на базарчике, где, кстати, торгуют фруктами, овощами, молоком, творогом и прочей домашней едой такие же пенсионеры из окрестных хуторов и их — представьте! — не гоняют в шею местные блюстители порядка. По цене продукты примерно как у нас, что-то дороже, что-то дешевле. Одеваются за те же деньги, что и мы. А в остальной арифметике вы сами можете разобраться.

Лиллиан и Вяйно Алдоя в своей квартире

Лиллиан и Вяйно повезло, что у дома, в котором они живут, не нашлось нежданно-негаданно нового собственника. Подобное раньше здесь нередко случалось. Мама моего однокурсника, которая тоже живет в Пярну, да и он сам попадали в эту неприятную (для них, разумеется, но не для самого собственника) историю. В середине 90-х вдруг объявился прежний домовладелец (многоквартирный дом принадлежал его семье еще до войны) и не пожелал делить с кем-либо крышу. Пришлось выселиться. Хорошо, что подвернулся недорогой вариант покупки нового жилья и для мамы, и для моего однокурсника. А через год опять старый собственник выселил его еще раз с новой квартиры… А вы, наверное, слышали, что так поступают только с русскоязычными?

Мой друг не пал духом от этого нашествия старых (новых) собственников на его голову и построил себе уютный функциональный дом. На него уж точно в архивах никто не найдет документов…

В Таллинне помогавшую мне с переводом студентку университета Кади-Лиис (девушка — кровь с молоком!) я тоже попросил свести меня с типичными эстонскими пенсионерами. Кади-Лиис долго не думала и пришла в «кохвиг» (кофейня) в Старом городе с соседями по дому. Помните, в прошлой публикации я ссылался на посла Эстонии в Беларуси Яака Ленсмента, который говорил, что обычные эстонские пенсионеры могут себе позволить путешествовать по миру? Так вот, Эрки и Ангелика Ярви — яркое (извиняюсь за невольный каламбур) подтверждение его слов. В отличие от моих знакомых в Пярну, они как бы из другого социального среза. Ангелика — блестящий лингвист, выпускница некогда престижного на просторах СССР института Мориса Тореза, владеет многими европейскими языками. Могла зацепиться за место в московской богеме конца 60-х, но вернулась в Эстонию, вышла замуж за своего парня. Эрки — телевизионный инженер и тоже знает языки. Их он учил по … телевизору. С распадом СССР информационное пространство Эстонии оказалось открытым, и первое, что увидели независимые эстонцы, — телевизионную «картинку» из соседних государств. «Прислушался к финскому, начал читать титры — очень близко и понятно, — рассказывает Эрки. — А со шведским оказалось труднее. Но и его выучил, глядя по вечерам телесериалы. И когда к нам на работу поступили шведские «вольво» с родными техпаспортами, лучше меня никто не смог перевести».

Может, как раз знание языков способствует тому, что они очень любят путешествовать? За последние годы объездили полмира. Добрались до Китая и Америки. Сейчас темп немного сбавили — Эрки подводит иногда здоровье. А в остальном у них все так же, как у тысяч эстонских пенсионеров. Гордятся своим домом, который в хрущевские времена был первым жилищно-строительным кооперативом в Советском Союзе. Эрки сам строил дом и живет в нем по сей день. Есть машина, есть дача, на которой они не выращивают картошку и бураки, а садят деревья, кусты и цветы. Есть два сына, они живут отдельно, хорошо зарабатывают, но родителям финансово не помогают. «Так, на день рождения абонемент куда-нибудь подарят, — рассказывает улыбчивая Ангелика. — Нам и не надо».

Весь их доход — это две пенсии (в сумме примерно 650 евро) плюс небольшая зарплата Ангелики. Всего примерно 1000 евро на двоих. Да, раз в год мэр Таллинна подбрасывает по 70 евро. Но это всем пенсионерам, не только им.

Расклад по деньгам у них такой: одна пенсия идет на квартиру (зимой только за отопление приходится платить более 100 евро), одна — на продукты, одежду, другие текущие расходы, а на зарплату Ангелики путешествуют. Приятные, очень позитивные люди…

Эрки и Ангелика Ярви

Во время нашего чаепития у Ангелики зазвенел телефон. Она послушала, что-то ответила, а передо мной извинилась: «Надо идти на работу. Неплановое занятие с каким-то нигерийцем. Эстонский хочет выучить. Вот не спросила: основной язык у него английский или другой какой?» И она ушла — красивая эстонская бабушка, которая привыкла заботиться о себе сама.

Кроме этих двух были у меня и другие встречи с эстонскими пенсионерами. Поднимался в Пярну по крутой лестнице на второй этаж и жалел 86-летнюю женщину, которая здесь живет. Как ей с дровами подниматься по этой лестнице? Радовался за случайных знакомых Нину и Аллу, русскоязычных пенсионерок, граждан Эстонии, которые собрались в октябре в Минск. Открыли дешевые визы — всего по 25 евро, взяли билет на автобус, по интернету забронировали хостел в районе вокзала (однокомнатную квартиру, скорее всего). Как они вдохновенно ругали все эстонское (характерно для русскоязычного населения), как хвалили нашу страну в целом и Лукашенко — в частности… В Беларуси они еще не были, но точно знают, что у нас и продукты самые дешевые и вкусные, и жилье можно купить где угодно и недорого. Браво белорусскому спутниковому телеканалу, который транслируется с недавних пор повсеместно! Таких глянцевых сказок в здешних краях давно не показывали… Спросили, куда бы им посоветовал съездить на экскурсию и что посмотреть. В замешательство меня этим вопросом Нина и Алла не ввели, но я призадумался. Посоветовал им съездить в Мир и Несвиж, сходить в театр и посмотреть Национальную библиотеку. А потом обменяемся мнениями…

Василий ЗДАНЮК