Либо государство победит коррупцию, либо коррупция — государство…

В нем приняли участие независимые эксперты, политологи-экономисты Леонид Заико, Ярослав Романчук, Никита Беляев, юрист Михаил Пастухов. Вел заседание председатель ОГП Анатолий Лебедько.

— По данным экспертов, коррупционная составляющая экономики Беларуси — порядка 28—32 миллиардов долларов в год. Огромные цифры. Ярослав, насколько они обоснованны?

Ярослав Романчук:

— Наша экономика — это одно большое ЗАО «Беларусь», где нет особой прозрачности, где не работает система сдержек и противовесов, а чуть ли не каждый орган госуправления — конфликт интересов. Все эти факторы и порождают коррупцию.

Леонид Заико:

— Коррупция является простой системой перераспределения доходов. Если первичное распределение выстроено неудачно, коррупция усиливается.

— Почему при таком количестве силовых структур, в ситуации, когда борьба с коррупцией озвучивается как один из главных государственных приоритетов, Беларусь занимает 123-е место по уровню распространения коррупции в рейтинге Transparency International?

Никита Беляев:

— Я приведу один пример. Для начала строительства, как известно, необходимо получить разрешение. Выдачу осуществляют исполкомы. Их полномочия в рамках этой функции не ограничены, а процесс выдачи разрешений не прозрачен. После окончания строительства объект проходит ряд проверок со стороны госорганов на соответствие нормам и правилам. Без этого он попросту не будет сдан в эксплуатацию. То есть предварительная выдача разрешений не влияет на качество строительства и является совершенно излишним административным барьером, отданным на откуп исполкому.

Подобная практика способствует возникновению коррупции.

Ярослав Романчук:

— Есть разные рейтинги и оценки. На мой взгляд, гораздо важнее опросы белорусских предпринимателей. В 2014 году проблема коррупции вошла в пятерку самых острых для белорусского малого и среднего бизнеса. Так что коррупция в Беларуси — это не конфеты врачу или коньяк преподавателю. Это многомиллиардный бизнес больших номенклатурных начальников. По сравнению с их операциями коррупция местного уровня (присвоил землю или здание, провел тендер в пользу своих друзей, брал наличными за аренду) меркнет.

Когда власти 20 лет подряд объявляют своим приоритетом борьбу с коррупцией, а к 2015 году у нас ее в разы больше, чем было в 1994 году, это значит, что никакой борьбы с коррупцией на самом деле нет. По сути сейчас речь идет о «приватизации» всего государства отдельными лицами.

— Что является главными причинами коррупции в Беларуси?

Леонид Заико:

— Причины, если кратко, все на поверхности: несменяемость власти, отсутствие политической конкуренции, всевластие чиновников. Социологи группы Манаева зафиксировали, что 37% населения страны не чувствуют себя лично под защитой закона.

— Как следует из анализа, коррупция в Беларуси возникает там, где бесплатными или дешевыми государственными ресурсами распоряжаются чиновники. К примеру, в прошлом году через их руки прошло около $31 млрд. Ну, когда через кабинеты проходят такие финансовые потоки, то сложно остаться на берегу и не окунуться в денежную пучину. Что можно сделать, чтобы предотвратить или хотя бы уменьшить распил бюджетных ресурсов?

Леонид Заико:

— Предотвратить — сменить систему власти с монократической на демократическую. Это главное. Попытка такого рода сейчас идет в Украине. Не очень удачная, во главе страны остались бывшие номенклатурщики.

Чтобы уменьшить воровство бюджетных средств, необходимы прозрачность бюджета и публикация всех данных о расходах. То, что воровать плохо, понятно далеко не всем.

— Давайте оценим эффективность антикоррупционного законодательства. Чего не хватает для минимизации последствий коррупции? Жесткости наказания? Отсутствия необходимых институтов?

Никита Беляев:

— Основными документами, которые в настоящее время формируют политику борьбы с коррупцией, являются Закон Республики Беларусь от 20 июля 2006 г. № 165-З «О борьбе с коррупцией» (далее Закон) и Программа по борьбе с преступностью и коррупцией на 2013—2015 гг. Существует ряд весомых упущений, которые снижают эффективность Закона.

Во-первых, документ не предусматривает таких мер, как дебюрократизация госаппарата (в том числе сокращение функций) и упрощение административных процедур.

Во-вторых, описание части механизмов по борьбе с коррупцией носит неточный, размытый характер, что снижает их эффективность.

В-третьих, согласно ст. 6 нормативного акта, борьбу с коррупцией осуществляют только органы прокуратуры, внутренних дел и госбезопасности. Остальные госорганы не принимают участия в разработке и реализации антикоррупционной политики.

Многие нормы документа до сих пор остаются нереализованными (например, криминологическая экспертиза, система электронного правительства).

Михаил Пастухов:

— Действительно, правовых средств по борьбе с коррупцией достаточно и сейчас. Это и упомянутый Закон, и суровые указы главы государства, и целая сеть специальных органов. И что характерно: каждый год выявляют сотни коррупционеров, а на их место приходят новые. Такое впечатление, что у этой «гидры-коррупции» головы отрастают, как у Змея Горыныча.

Результаты, которые мы наблюдаем, говорят о том, что власть сама порождает коррупцию и потом как бы с ней борется, а общество стоит в стороне и смотрит, как на бесплатный спектакль. Мне представляется, что именно общественной заинтересованности и не хватает для успешной борьбы с этим злом.

— А как бы вы оценили качество пакета изменений в закон о противодействии коррупции, подготовленного в прошлом году?

Никита Беляев:

— Законопроект не меняет характера антикоррупционной политики. Она по-прежнему будет направлена не на ликвидацию предпосылок (условий) возникновения коррупции, а на борьбу только с последствиями этого явления.

Михаил Пастухов:

— Как будто все учтено, кажется, что в случае реализации закона коррупция будет повержена. Однако у целой группы госслужащих есть шансы на «спасение». Речь идет о законном иммунитете для лиц, в отношении которых уголовные дела возбуждаются только с согласия главы государства или руководителей силовых ведомств (глава 49 УПК). Кроме того, в законодательстве предусмотрена возможность высочайшего помилования и откупа от уголовной ответственности.

Некоторые новые положения проекта закона создают угрозу для конституционных прав граждан. Например, введение ограничений на получение пенсий госслужащими, совершившими тяжкие или особо тяжкие преступления против интересов службы. Нарушением трудовых прав можно признать отказ в приеме на руководящие должности лиц, уволенных из государственных органов по дискредитирующим основаниям, а также имеющих судимость за совершение умышленных преступлений.

Дело в том, что в существующих условиях ни один здравомыслящий человек не согласится пойти на госслужбу, так как это прямая дорога в тюрьму: ведь организовать провокацию взятки элементарно! В то же время за государственной подачкой потянутся люди, склонные к коррупционным проявлениям. И опять будет поток коррупционеров.

— Газета «Беларусь сегодня» разразилась критической статьей в отношении разработчиков Антикоррупционной платформы. Представляется любопытным, в чем ведущее издание власти видит причины коррупции. Вот что пишет газета: «Прочитал заявление А. Лебедько по поводу коррупции. Кто ж не знает, что это зло? Кто не знает, что государство объявило коррупции смертельную борьбу. Кто не знает, что в Беларуси с коррупционными делами борются не словами, а по делу — подтверждением тому большое количество суровых судебных процессов. При этом каждый здравомыслящий гражданин понимает, что коррупцию победить очень трудно, отчасти и потому, что она у многих из нас просто в крови. Предложить врачу деньги — в порядке вещей. Ускорить решение какого-нибудь пустячного вопроса — тоже не проблема. И все это прекрасно знают, проклинают других, но сами не осуждают мелкие взятки. Даже с самых юных лет в это дело влезают студенты: собирают «на подарок» перед сессией преподавателю. Все это, конечно, имеет место. Но то, что с коррупцией ведется борьба, может отрицать только безответственный болтун либо «политик», для которого что черное, что белое — все одно…»

Как бы вы прокомментировали эти слова?

Леонид Заико:

— «О смертельной борьбе» — опасное заявление… В 2014 году было выявлено официально в 2 раза меньше случаев коррупции, чем в 2013-м. Зачем власти тратить столько времени и сил, если порок исчезает сам по себе? По меньшей мере, странно.

Ответ: коррупция стала скрытой, да и меньше стала регистрироваться. По две взятки в день на всю страну — такова реальность белорусской жизни? Надо понимать, что скрытый враг гораздо опаснее. Так что борьба и вправду смертельная — либо государство победит коррупцию, либо коррупция — государство, как было в Украине.

«Коррупция в крови» — сильное обвинение общества. Но несостоятельное. У «многих из нас» — назовите должности и фамилии тех, в крови которых этот ген!

Если врачу шоколадка — отпустите их в рынок! Тарифы будут такими, что никогда не возникнет вопрос о шоколадке. То, что чиновники во власти заставляют врачей делать операции вне очереди или лекарства по льготам, — это не коррупция, это форма рабовладения людьми в белых халатах. Но мы все не рабы, противимся. Это вызывает неприятие людей во власти, они нервничают.

Студенты собирают деньги на подарок? Сначала сборщика исключить на год из университета. Продолжается? Декана снять с должности. Следующий — ректор. И на фасаде, на входе написать: «Мы любим делать подарки профессорам».

— Многие налогоплательщики считают, что коррупция — это нечто плохое, негативное, но непосредственно их не затрагивающее, не влияющее на их уровень благосостояния. Так ли это на самом деле?

Ярослав Романчук:

— Воруются бюджетные, общенародные деньги. Не будь этого негативного явления, налоговая нагрузка в Беларуси могла бы быть снижена, как минимум, на 30%. Цены были бы ниже, ассортимент шире, пенсии выше, а честно работающий бизнес и его работники — богаче.

— Проект Антикоррупционной платформы (АП) — это правовая и политическая альтернатива тому, что делает власть по проблеме коррупции. Хотелось бы услышать вашу оценку этого документа. Каковы сильные и слабые стороны АП?

Леонид Заико:

— Слабость — в сложности доведения ее до граждан страны. Власть этого боится, поэтому не принимает участия в дискуссии. Но чиновников надо приглашать. На всех уровнях. Тогда и платформа будет прочной.

Михаил Пастухов:

— К сильным сторонам АП следует отнести то, что называются истинные причины коррупции (закрытость системы распределения ресурсов, забюрократизированность госаппарата, отсутствие демократии и гласности и др.) и определяются правильные направления борьбы с коррупцией (выборность власти, свобода СМИ, независимость судов, новые кадры, общественный контроль и др.).

Слабой стороной АП можно назвать то, что она имеет пока абстрактный характер как возможная альтернатива государственной программы. Она должна обрести форму правовых предписаний. Тогда можно будет говорить о ее эффективности. Но уже сейчас ее положения вызывают интерес и могут стать основой для новой программы мер по борьбе с коррупцией.

Ищите по этой проблеме дополнительную информацию здесь: http://nekarupcyi.by/

Материалы «круглого стола» подготовила к печати

Анна Красулина