Что это был за суд?

Это был суд Центрального района Минска, который разместился в здании бывшего Белорусского лицея. Судьей по делу А. Лебедько была Виктория Шабуня, до этого она уже дважды судила политика за участие в акциях протеста.

Мне довелось побывать на этом судебном процессе, который почему-то больше напоминал не суд, а спектакль, где каждый играл свои роли.

Первое действие

Вначале было объявлено, чему посвящен «спектакль» и кто главный герой. Аплодисментов не было. Декорации были угнетающие. Окна комнаты, где мы собрались, были зарешечены металлическими прутьями и закрыты жалюзи. Возле одной стены размещалась огромная металлическая клетка. В центре комнаты стояли два стола и две лавки, рядом — импровизированная трибуна. Глаза зрителей упирались в массивный стол, за которым стояли три огромных кресла: для судьи и двух народных заседателей. За ними висел герб, сбоку был приткнут флаг. Мы — зрители — разместились на нескольких рядах лавок.

В. Шабуня в роли судьи чувствовала себя достаточно уверенно. Тем более что с «главным героем» она была знакома по предыдущим заседаниям. Однако на этот раз А. Лебедько решил поломать сценарий и заявил В. Шабуне отвод. Она ушла «совещаться». Через какое-то время вернулась и, ничуть не смущаясь, заявила, что будет и дальше вести судебное разбирательство.

Первым сыграл свою роль Анатолий Лебедько. Он вышел к трибуне с одним планшетом, как и подобает современным политикам-интеллектуалам. Перед выступлением сделал еще один неожиданный ход: попросил у судьи посмотреть материалы дела. Для просмотра ему понадобилось всего пять минут, но за это время все материалы оказались на его планшете.

После ознакомления с рапортами милиционеров А. Лебедько не мог скрыть своего удивления: три рапорта в части изложения обстоятельств дела оказались идентичными, как будто кто-то диктовал им текст. Однако судью такое однообразие мыслей ничуть не смутило, и она предложила послушать этих «свидетелей».

Второе действие

Их приглашали по одному. Молодые парни, одетые в простые одежды, с обычными лицами. Увидел бы на улице, никогда бы не поверил, что они — работники милиции и могут совершать такие поступки.

По предложению судьи они подписывались под тем, что будут говорить правду и ничего кроме правды. Но ранее написанный текст они, видимо, подзабыли. Вопросы А. Лебедько ставили «свидетелей» в тупик. В итоге они стали противоречить друг другу. Например, не могли сказать, где конкретно стоял политик, была ли у него в руках свечка.

Самой интересной была «сценка» в исполнении одного молодого человека. Судя по всему, у него было задание выследить А. Лебедько, если он появится на акции, и задокументировать факт его участия в мероприятии. По словам политика, как только он подошел к зданию КГБ, к нему сразу же подошел этот милиционер. Он представился, предупредил, что составит протокол, и удалился. С протоколом А. Лебедько не знакомили и не дали возможности высказать свои возражения.

Маленькую роль в «спектакле» сыграла соратница по партии Антонина Ковалева, которая участвовала в акции. Она пояснила, что А. Лебедько пришел на акцию с опозданием и стоял не в цепочке людей со свечками, как утверждали работники милиции, а находился на площадке у главного входа в здание КГБ. Как только он пришел, к нему подошел работник милиции для оформления протокола.

На вопрос судьи, для чего А.Ковалева пришла на несанкционированное мероприятие, она ответила: проявить солидарность с теми людьми, которые хотели отдать дань памяти деятелям белорусской культуры, расстрелянным сотрудниками НКВД в ночь с 28 на 29 октября 1937 года.

Третье действие

Последнее слово в «спектакле» было предоставлено Анатолию Лебедько. Он использовал его для обличения нынешней системы правосудия. На мой взгляд, он убедительно показал, что его дело носит заказной характер, что материалы сфальсифицированы, а показания милиционеров — ложные и противоречивые. Он высказал надежду, что когда-то история расставит все точки над «і» и воздаст по заслугам всем ее участникам.

Судья не заставила долго ждать с решением. Несмотря на плохую игру свидетелей-милиционеров, вердикт суда был основан на их показаниях. «Главный герой» был подвергнут максимальному наказанию — 50 базовых величин, что составляет по белорусским меркам 9 млн рублей.

После «спектакля»

По словам А. Лебедько, он не зря потратил время на участие в «спектакле», поскольку белорусская история пополнилась новой информацией. Он высказал идею о составлении белорусского списка судей и других работников правоохранительных органов, которые вписывают свои имена в историю страны.

Я также с пользой провел два с лишним часа на бесплатном «спектакле». Все участники сыграли в меру своих сил и способностей. Правда, осталось непонятным, за что Анатолий Лебедько должен заплатить 9 миллионов рублей. Однако учитывая, что штраф ему платить все-таки придется, я внес свой вклад в общее дело помощи демократической оппозиции и приглашаю других граждан последовать моему примеру.

Что касается нашего правосудия, то, по моему мнению, его «здоровьем» надо серьезно заняться. Оно нуждается в лечении. В качестве рецепта можно прописать принятие новой редакции Концепции судебно-правовой реформы. В этой связи предлагаю объединиться всем, кто хотел бы создать в стране независимый и авторитетный суд.

Михаил Пастухов

Читайте также:

Сколько еще раз?

Какие суды нам нужны?

Как реформировать избирательную систему?