Посол Литвы в Беларуси Андрюс Пулокас: Самое важное в том, что нам удалось сохранить отношения между людьми

— 30 декабря 1992 года были установлены дипломатические отношения между Литвой и Беларусью, через год открыты посольства в столицах наших стран. На ваш взгляд, что было главным в дипотношениях за четверть века? Что самое позитивное и что стало самым негативным?

— Безусловно, для человеческих измерений четверть века — немало, но для истории этот период не такой уж и большой. Самое главное в другом. Наши страны как независимые государства выбрали разные ориентиры. Литва нацелилась на вступление в Европейский союз и Североатлантический альянс, на сближение с Европой. Беларусь предпочла другое направление. Несмотря на разные геополитические ориентиры, нам удалось сохранить добрые отношения между странами. Удалось не только научиться вместе жить, но и наращивать экономическое, культурное сотрудничество. А самое важное в том, что нам удалось сохранить отношения между людьми. Если судить по количеству виз, которое выдает наше посольство в Минске, связи между людьми не только сохранились, они расширяются.

За 25 лет сотрудничества получилось создать надежные схемы экономического взаимодействия. Например, использование транспортно-логистической системы Клайпедского порта. Для белорусского экспорта эта схема стала одной из главных.

Конечно, есть и проблемы. Главная из них всем известна. Строительство у наших границ атомного объекта не может нас не беспокоить. Если честно, Литву об этом никто нормально и не спрашивал. Увы, говоря про четверть века дипломатических отношений, об этом невозможно не сказать…

— Как известно, когда-то долгое время у нас было одно государство, что является поводом каждой стране «дергать одеяло на себя». На ваш взгляд, не пора ли поставить точку в этих спорах?

— Знаете, для себя мы давным-давно решили, что такое Литва, кто такие литовцы, литовский народ, мы ответили на все вопросы. У нас процесс самосознания уже завершился. Как вы говорите, «дерганье одеяла на себя» чаще всего происходит на бытовом уровне.

На мой взгляд, Великое княжество Литовское — прекрасная часть нашей общей истории. Заниматься ею должны историки и говорить обо всем открыто, делиться, изучать, радоваться.

В нашем посольстве этой теме посвящено очень много мероприятий. Часть запланирована на следующий год, когда будет отмечаться 100-летие восстановления литовского государства. За общий стол мы постараемся посадить историков из разных стран и намерены всеми возможными средствами содействовать их диалогу. Литовское посольство это делало и раньше и намерено делать впредь. Если нужна какая-то помощь с нашей стороны белорусским коллегам — всегда рады.

Как говорится, истории хватит на всех.

— Малое приграничное движение. О нем много говорили раньше, семь лет назад подписали документы, но потом все заглохло. Как обстоят дела сейчас, а то ни о чем, кроме как об очередях на границе, мы не слышим?

— С нашей стороны давным-давно все готово. Переговоры закончены. Договор подписан, он ратифицирован литовским парламентом. Мы еще пять лет назад сообщили вашему руководству, что готовы выдавать необходимые документы. Этот договор хорош тем, что облегчит жизнь полутора миллионам человек.

Безусловно, по приграничной инфраструктуре есть технические вопросы, но ведь юридически, дипломатически все уже сделано. Мы уверены, что надо двигаться вперед. Люди должны чаще общаться друг с другом. Да и с экономической стороны это очень выгодно. Словом, полезно во всех отношениях, но… Белорусская сторона говорит, что к этому еще не готова ее приграничная инфраструктура.

Пока договор не вступил в силу, мы делаем упор на шенген, ведь шенгенская виза позволяет перемещаться не только по приграничной зоне, но по всей Литве, по всему Европейскому союзу. Сегодня только в Минске (без учета Гродно) в год мы выдаем около 200 тысяч шенгенских виз. Это немало.

— Был период, когда Литву критиковали за слишком мягкое отношение к существующему в Беларуси режиму. Сейчас наши официальные власти говорят, что отношение это очень жесткое. Ваш комментарий на сей счет?

— Если честно, не уверен, что позиция Литвы подвержена столь серьезным метаморфозам. Мы являемся частью Европейского союза и выстраиваем свои отношения как одна из частей большой организации.

Как близкие соседи, мы лучше понимаем суть того, что происходит у вас — все-таки долгое время жили в одном государстве. И некоторые вещи воспринимаем немного иначе, чем партнеры по ЕС. Но на фундаментальные ценности вроде соблюдения прав человека мы всегда смотрели одинаково. Сейчас происходит то же самое.

Возможно, в последнее время с учетом того, что появился всем известный раздражитель в виде строительства на нашей границе атомной станции, некоторые нюансы выглядят более рельефно, однако это всего лишь особенности восприятия.

— Атомная станция в Островце действительно в некотором смысле стала лакмусовой бумагой в отношениях между Литвой и Беларусью. Многие литовские политики начали замечать у нас то, чего раньше не видели. Например, нарушения прав человека, пренебрежение к демократическим ценностям, наступление «русского мира»…

— Повторюсь, мы это видели всегда. Возможно, кому-то и кажется, что наша риторика немного поменялась, но это не более чем субъективизм.

Безусловно, диалог между Европой и Минском укрепляется, идет по нарастающей, о чем свидетельствует увеличение встреч на высшем уровне. Мы этому рады.

Но темпы этого диалога зависят не от Литвы, не от Европейского союза, а от самой Беларуси. Есть фундаментальные вещи, которые всегда были и остаются для нас краеугольными. Это права человека, смертная казнь, демократические ценности, выборы, реформы. Они постоянно в фокусе внимания, когда идет диалог с белорусской стороной. Как Беларусь будет продвигаться в решении этих вопросов, таким будет и ответный шаг. Если кто-то думает, что под влиянием сиюминутных факторов мгновенно все изменится, он глубоко ошибается.

Все зависит от процессов в самой Беларуси.

— Сразу же вспоминается фраза «А Васька слушает, да ест»… Жесткая зачистка на День Воли, очевидный абсурд дела «Белого легиона», правовая свистопляска вокруг поэта Некляева… Похоже, все это не мешает белорусской власти чувствовать себя победительницей….

— К сожалению, действительно очень трудно найти оптимиста, который увидит в белорусской реальности некие кардинальные изменения. Если честно, то и мы их не наблюдаем. Сохраняется хорошо знакомый статус-кво.

Отмена европейских санкций стала следствием отсутствия в Беларуси политических заключенных. На прогресс мы ответили прогрессом. Думаю, что и на регресс ответом будет соответствующая реакция. После событий 25 марта ЕС недвусмысленно дал понять Беларуси, что готов вернуться к вопросу о санкциях, если вновь появятся политические заключенные.

— А если не появятся? В уходящем году стало тенденцией, когда заключение под стражу заменяется большими штрафами…

— Отвечу так: в Европе тоже умеют считать.

— Литовское руководство публично отказалось покупать в будущем энергию Белорусской АЭС и призвало к этому соседей. Есть какие-то конкретные результаты?

— В Литве на сей счет даже закон принят. Довольно конкретная позиция у Польши. Очень надеюсь, что и другие соседи проявят свою солидарность. Но дело не в этом.

К 2025 году Литва синхронизирует свои энергетические линии с европейскими, а это значит, что энергия вашей АЭС не сможет попасть туда даже технически.

— Лично я принципиальный противник строительства атомной станции, ибо понимаю, как отразится этот мирный атом на экологии мест, где родился и вырос. Но у моих оппонентов всегда один и тот же аргумент: почему литовцам можно было иметь у белорусской границы свою атомную станцию, а нам нет?

— Понятно, что речь идет об Игналинской атомной станции, которая сейчас закрывается. Это было одно из условий вступления Литвы в Евросоюз, и мы его выполняем. Напомню, что эта станция появилась в советские времена, когда ни вас, ни нас никто ни о чем не спрашивал. Так решили в Москве.

Как я уже сказал, сейчас идет процесс закрытия станции. Идет очень непросто, ибо это связано с очень большими финансовыми затратами.

В Островце же станция строится в НАСТОЯЩИЙ момент. И это — решение суверенной Беларуси. Вот в чем принципиальное отличие.

С тем, что эти две станции сравнивают, сталкиваться приходится постоянно, поэтому еще раз подчеркну: одна станция строится, другая закрывается, одну навязали, другую пытаются навязать.

— Предположим, что ее построили бы далеко от литовско-белорусской границы. Позиция Литвы была бы столь же принципиальной?

— По месту строительства действительно немало вопросов, и никто нам не может объяснить, почему были нарушены многие положения международных конвенций, рекомендации МАГАТЭ. И почему была выбрана площадка именно вблизи нашей столицы, ведь после фокусимской аварии атомные станции не рекомендуется строить возле больших городов.

Безусловно, если бы станция строилась где-нибудь под Могилевом, многих наших вопросов не было бы, но самый главный остался бы — насколько безопасно для Европы это строительство? Сегодня есть основания не считать его абсолютно безопасным. Как было подчеркнуто на недавнем саммите Восточного партнерства, проблема стала не литовской, а общеевропейской. Станция строится в тридцати километрах от границ ЕС.

— Еще один острый вопрос. Военные учения «Запад-2017» литовское руководство восприняло гораздо острее многих других. Почему?

— Ответ в контексте. Что бы кто ни говорил о некоем «совместном оборонительном характере», было понятно, что проводятся учения российских войск вблизи наших границ. Мы до сих пор уверены в том, что было совсем другое количество войск, а размах учений гораздо больше, чем заявлялось официально, да и сценарий был совсем другим. Почему нас не должно беспокоить то, что происходит по соседству?

Не стоит забывать и о военном потенциале Калининградской области, поэтому вполне понятно стремление Литвы привлечь к сложившейся ситуации мировое общественное внимание.

— В следующем году отмечается 100-летие восстановления независимости Литвы. Что для вас означает эта дата?

— Это самый большой праздник. 16 февраля, День восстановления литовской государственности, не просто историческая дата, не просто день в календаре, который сделали праздничным государственные мужи. Для литовца это нечто большее, то, что идет из глубины души. Для небольшого государства это венец мечтаний многих поколений, предмет национальной гордости.

Чувство быть хозяином на своей земле не сравнится ни с чем. Его почти невозможно описать словами.

Я родом из Укмерге. Никогда не забуду своего деда. Каждый день в шесть вечера он слушал радио «Голос Америки» и ждал возвращения Независимости. Дед служил в армии независимой Литвы, потом стал фермером. Когда пришли советы, был отправлен в ссылку. Всю жизнь он мечтал об освобождении от советской оккупации. Увы, не дождался…

Я был еще ребенком, но никогда не забуду, как дважды в год он бросал любую работу, тщательно мылся и, чисто выбритый, надевал белую сорочку. В советское время это были обычные рабочие дни. Я не понимал, почему он так делает. Нам, детям, дед никогда этого не рассказывал. Только потом я узнал — 23 ноября является Днем вооруженных сил Литвы, что для бывшего офицера являлось профессиональным праздником.

Второй день — 16 февраля. Образно говоря, получается, что в дедовской белой сорочке и есть суть праздника восстановления нашей Независимости.

Беседовал Александр Томкович

Читайте также:

Мозаика биографий

Посол Латвии в Беларуси Мартиньш Вирсис: Наши отношения складываются прагматично и конструктивно

Конрад Павлик: Мы, поляки, прекрасно знаем цену независимости

Сила боли

Она уже все доказала — себе и другим