Деревней пахнет родина моя…
Более двух десятков лет просматривается одна печальная тенденция — люди массово покидают деревни и переселяются в города. А те, у кого не получилось это сделать, продолжают лелеять мечту о переезде и копить для этого деньги. Почему белорусы не хотят жить в деревне?
Годом малой родины объявлен 2018 год в Беларуси. Президент Александр Лукашенко пояснил, что на принятие такого важного решения его подвигли размышления о важности малой родины в жизни каждого человека. Настал момент проявить себя и вписать свое имя в историю этой малой родины, этого клочка нашей земли, заявил он. Действительно, сколько нужно в государственном масштабе сделать! Во многих элементарных вещах (даже бытовых) остро нуждаются многострадальные белорусские села, многие из которых, в буквальном смысле слова, исчезают, оставаясь лишь в памяти тех, кто там родился или жил…
Где родился, там не пригодился
Если на начало 1996 года в нашей стране проживали свыше 3,2 миллиона сельчан, то в 2016 году — около 2,1 миллиона. По прогнозам научно-исследовательского Института экономики НАН, к 2020 году в два раза увеличится количество сельских районов с численностью до 10 тысяч человек. Заметно будет сокращение сельских жителей во всех областях, кроме Брестской и Минской. Крупные села постепенно будут превращаться в малонаселенные деревни. Половина сельских жителей будет проживать в районах с численностью населения до 20 тысяч человек. Беларусь урбанизируется. Уже три четверти населения — горожане. К 2030 году сельское население Беларуси сократится с 23 до 16 процентов, а число жителей Минска вырастет до 2,2 миллиона человек.
Согласитесь, прогноз независимых демографов выглядит совсем не позитивно. Население республики продолжает уменьшаться, и такая тенденция сохранится. Уже к 2030 году без учета внешней миграции в стране останется проживать 9 миллионов человек. Беларусь прочно закрепилась в клубе стран с высокой смертностью. Это одна из основных естественных причин убыли сельского населения. Трудовая миграция в города вымывает из деревни наиболее трудоспособных и мотивированных.
Более двух десятков лет просматривается одна печальная тенденция — люди массово покидают деревни и переселяются в города. А те, у кого не получилось это сделать, продолжают лелеять мечту о переезде и копить для этого деньги. Почему белорусы не хотят жить в деревне? Ответ прост, как грабли. Нынешние власти больше занимаются благоустройством городов, практически забывая о деревнях и поселках. Во многих домах до сих пор отсутствуют отопление и водопровод. Люди продолжают топить печи, носить воду из колодцев или уличных колонок. Одним из ключевых моментов является то, что у деревенской молодежи нет стимула оставаться на малой родине и заниматься ее развитием: им элементарно скучно взрослеть в деревне, где нет даже отдаленно похожих условий для современного молодежного досуга. Да и не только в нынешнем времени и в молодежи дело.
…Пенсионерка Людмила Федорцова сделала карьеру в городе. Из деревни в Дрибинском районе она уехала, когда исполнилось 16 лет, а завершила трудовой путь чиновником Гомельского облисполкома:
— Вспоминаю слова своей мамы: «Чтобы не топтать всю жизнь навоз, учись». Паспорта выдавали не всем, нужно было поступить в вуз или записаться на комсомольскую стройку. С тех еще времен идея уехать из деревни стала для многих смыслом жизни. Кто этого не сделал, оказался в аутсайдерах.
…46-летний экономист Сергей Щурков родился и вырос в деревне, окончил столичный вуз и вернулся работать на родину, в Щучинский район. У него была возможность остаться в Минске, но решил, что в родном хозяйстве работать престижнее и есть перспектива. Сегодня он уже не испытывает прежнего энтузиазма:
— Я чувствую, что здесь больше не развиваюсь. Деревня совершенно деградировала. Здесь уже нет приличной школы, библиотеки, нет традиций и культурной жизни. Более того, если раньше из деревни стремились уехать в областные города, то сегодня все нацелены на столицу. Все понимают, что даже в Гродно уже нечего делать. Уже подумываю о переезде, но пока сдерживают лишь пожилые родители, которые нуждаются в помощи и заботе, хотя они очень хотят, чтобы я «уехал к людям».
Малая земля
…Темные окна, покосившийся забор, лебеда в обнимку с репейником, «джунгли» вместо огорода…Таких сельских домов в республике только по самым приблизительным подсчетам — 14 тысяч. Количество ветхих и пустующих зданий растет по всей стране: у домов нет хозяев, нет будущего. А не лучше ли продать? Это актуально, если строение неплохое и на него есть спрос. К тому же при сносе и возврате земель в оборот затраты ложатся на областной бюджет, если проводить оформление документов через БТИ (у 100% таких хибар нет необходимых документов), организовать аукцион — это тянет сельсовет. Откуда взять такие деньги? Но даже после аукциона их невозможно вернуть: покупатель не готов платить сумму, в которую оценено строение — оценка в разы превышает рыночную стоимость. Распространенная проблема — люди получили наследство в деревне. Приехали, сруб разобрали и увезли. Участок бросили. Говорят местным властям: забирайте землю, не нужен нам огород. Но распахать этот участок даже без дома — проблема, потому что вся документация идет, как на полноценное строение. Специалисты и эксперты считают: если бы в вопросе пустующих домов был наведен порядок, то и денег в местных бюджетах было больше, и новые жители в селах начали бы появляться.
— Есть президентский указ № 100 «О мерах по совершенствованию учета и сокращению количества пустующих и ветхих домов в сельской местности». На мой взгляд, он нуждается в срочной корректировке, — уверен доктор юридических наук Богдан Храмовский. — Целесообразно разрешить исполнительным комитетам предоставлять земельные участки с пустующими и ветхими домами с условием их сноса новым землепользователям. То есть фактически продавать или передавать землю тем, кто хочет жить, строиться, обрабатывать, не учитывая стоимость пустующего строения. Надо упрощать процесс. Четко определить права местных исполкомов по продаже ветхих и пустующих домов как на аукционах, так и путем прямой продажи. Отмечу, что снос одной хибарки с рекультивацией территории обходится бюджету в среднем в 1500 рублей. Надо принять радикальное решение. Продать за несколько базовых с обязательным условием постройки нового года. Конечно, главное — недвижимость в деревне станет ценнее, когда земля будет продаваться в частную собственность. Сегодня хатка, если она далеко от города, стоит копейки. Как только земля станет товаром — появится рынок земли. Ее можно будет не только покупать или продавать, но и закладывать в банк. Частная земля может стать гарантией для получения кредита. Это реальный толчок к развитию фермерства. Да и любой человек будет внимателен к строению, пусть старенькому, доставшемуся по наследству: ведь под ним ценная земля.
Так вот ты какая, деревня из будущего!
В апреле нынешнего года президент Александр Лукашенко поручил правительству создать «деревню будущего». «…В каждой области определены агрогородки и поселки, на основе которых будут отрабатываться пилотные проекты. Думаю, что в нынешнем году юридически все это узаконим», — отметил на встрече с парламентариями курирующий аграрную отрасль заместитель премьер-министра Михаил Русый. Только успели чиновники заявить, что будут строить в Беларуси деревни будущего, а проект уже готов. Минский институт «БелНИИградостроительства» разработал типовой проект, но в каждой области он будет иметь некоторые нюансы. Специалисты Комитета по архитектуре и строительству Брестской области совместно с ОАО «Брестжилпроект» определили доминантой в концепции развития села создание экологической среды. Проект получил название «ЭКА-ВЁСКА». Суть проекта — обеспечить занятость и создать инфраструктуру городской жизни, сохраняя деревенский уклад и традиции. Важный акцент — на доступность деревни будущего к крупным городам. Проект-концепция предусматривает формирование кластера с центром в агрогородке Остромечево. «ЭКА-ВЁСКА» Брестчины предполагает объединить в единый комплекс несколько деревень: Остромечево, Кошилово, Заполье, Мотыкалы, Щитники, Лыщицы, Новые Лыщицы. Предстоит комплексная застройка свободных от пахоты земель, развитие и строительство социально-культурно-бытовой зоны, инженерно-транспортной инфраструктуры, благоустройство территорий. Каждая зона в «ЭКА-ВЁСЦЫ» получит собственное название. Социальная и культурно-бытовая — «Жыццё», квартал ремесленников — «Душа», две зоны индивидуальной застройки — «Сям’я» и «Вясна», парковая — «Зямля», лесная — «Чысцiня». В квартале ремесленников, к примеру, будет индивидуальная застройка с выделением участков по 25 соток. Задумано, что прямо на своих обширных участках ремесленники организуют производство товаров и услуг, обустроят павильоны и открытые торговые места со «всякой всячиной», сувенирные лавки и все, на что хватит фантазии. В этой же зоне будут созданы музей народных ремесел, кафе и рестораны с экологически чистой продукцией. …
Подобные планы правительства эксперты, знакомые с реальной ситуацией в белорусской провинции, воспринимают скептически. Экономист и политолог Николай Пасюк считает, что причины, из-за которых деревни вымирают, лежат на поверхности:
— Работы нет, молодежь уезжает, старики постепенно пополняют кладбища, а многие из тех, кто остался и находится в трудоспособном возрасте, деградируют и спиваются. Процесс сокращения населения в последние несколько лет наблюдается не только в сельской местности, но и в малых городах. Как всегда, в декларируемом властями очередном проекте по спасению села не видно механизма, который бы позволил переломить ситуацию. По большому счету речь идет об укрупнении сельских населенных пунктов, как в свое время это случилось с агрогородками. Но далеко не во всех случаях агрогородки стали процветающими территориями. Иногда это — всего лишь фасад, «потемкинские деревни», на которые были потрачены огромные средства. Главная причина такого положения дел — отсутствие чувства хозяина, поскольку де-юре частная собственность на землю существует, однако де-факто свободного оборота земли в стране нет. И это сдерживает тех, кто мог бы вкладывать в село свой капитал.
Несколько лет назад Институт социологии НАН провел опрос «Отношение сельских жителей к жизни в своем селе». Результат неприятно удивил: 67,5 процента (люди трудоспособного возраста) не хотели, чтобы их дети жили и работали на малой родине. И еще одна «грустная цифра»: в последние пять лет численность сельского населения в Беларуси сокращается больше чем на 50 000 человек в год.
Читайте также:
И только здесь, в особый этот день…
Дети должны жить в семьях, а не в интернатах
На каждую хитрую… голову найдется статья УК?