Закон и беспорядок?

Казалось бы, где закон, там и порядок. Почти всю свою сознательную жизнь я был в этом уверен, пока не ознакомился с текстом президентского послания-2018. Привожу цитату, заставившую меня пересмотреть один из системообразующих принципов моего мировоззрения: «Обращаюсь к правоохранительному блоку, судебной власти: вы должны обеспечивать верховенство закона, но без ущерба экономическому росту».

Вот что значит нахвататься несовместимых с белорусской моделью либеральных идей и поверить, что закон из инструмента защиты государства способен трансформироваться в инструмент защиты естественных, т.е. данных от природы, прав и свобод граждан.

Даже в далеком, до времен ВКЛ, прошлом, когда функцию главного регулятора выполняло насилие, без закона (права) организация совместной жизни была немыслима. Как тут не вспомнить обращение славян к варягам из «Повести временных лет» летописца Нестора: «Земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет». Выход из положения нашими далекими предками был найден в приглашении варяжского князя, «который бы владел нами и судил по праву».

От описанных Нестором событий нас отделяет почти 12 веков. Варягов сменил всенародно избранный глава государства, что, однако, не мешает законам служить не средством обеспечения порядка, а способом его разрушения, источником ущерба экономическому росту.

Но какова связь между законами и экономическим ростом? Ответ на этот вопрос был впервые сформулирован в конце XVIII в. основателем экономической науки Адамом Смитом. Классик считал, что для богатства народов, т.е. для экономического роста, необходимы в первую очередь мир, низкие налоги и разумные законы.

В песок, свисток и коту под хвост

Опасение Лукашенко по поводу возможного ущерба экономическому росту за счет неукоснительного обеспечения верховенства закона, полагаю, необоснованно. По крайней мере, индекс верховенства закона за 2016 г., составляемый международной неправительственной организацией World Justice Project, такое опасение не подтверждает. Мы заняли 57-е место из 113 (между Малайзией и Тунисом).

Рейтинг составлен на основе восьми показателей. По ограничению полномочий институтов власти мы на 105-м месте, по прозрачности институтов власти — на 90-м и по защите основных прав — на 85-м.

Рекомендую обратить внимание на третий показатель. Это благодаря ему на пути неукоснительного обеспечения верховенства закона в Беларуси поставлен шлагбаум. Так что спать можно спокойно.

Но это не единственный повод для оптимизма. Как известно, среди родных осин суровость законов смягчается необязательностью их исполнения. И дело тут не только в уровне профессионализма белорусских чиновников, который далек от идеала. Законы пишут десятки человек, а варианты их обхода ищут миллионы.

Кроме того, не стоит забывать, что белорусы, по словам нынешнего президента, — это русские со знаком качества. Не зря же Лукашенко верит «в мудрость, сплоченность, трудолюбие нашего народа, в его неиссякаемую творческую энергию». В рамках белорусской модели направлять весь этот букет положительных качеств на рост экономических показателей сплошь и рядом оказывается не только бесполезно, а порой и опасно. Но из этого не следует, что творческая энергия народа уходит в песок, свисток или коту под хвост. Она направляется на решение нашей главной задачи — на справедливое перераспределение ресурсов. Естественно, что при этом каждый понимает справедливость по-своему.

«Само представление о законе, — пояснял историк Александр Ахиезер, — оторвано от представления о праве, и закон расценивается как насилие власти, как нечто, навязанное властью и не имеющее под собой нравственной основы. Но тем самым сам Бог позволяет постоянно обдуривать власть, т. е. ответить на ее решения видимостью согласия, а затем действовать в противоположном направлении, усиливая общую дезорганизацию».

Как тут не вспомнить рожденный еще в эпоху развитого социализма принцип: «Власть делает вид, что платит. Мы делаем вид, что работаем». Последовательное претворение в жизнь данного принципа сформировало массовый тип человека-труженика, не способного откликаться ни на какие стимулы, в том числе и материальные.

Справедливость выше закона

Всем нам выпало счастье жить в эпоху массового производства и массового потребления. Разумеется, то, что мы потребляем за свои кровные, должно быть качественным, т.е. соответствовать продекларированным стандартам и нормам. Однако связь между уважением к закону и уважением к соблюдению норм (в том числе и технологических) общественным мнением улавливается с трудом. Удивляться этому не приходится. Рыба гниет с головы, хотя и чистят ее с хвоста.

Пожалуй, ни одна встреча Лукашенко с трудовыми коллективами не обходится без рассуждений о необходимости соблюдения норм, регламентов и технологий. Процитирую фрагмент пресс-релиза от 29 сентября 2017 г., позаимствованный на сайте president.gov.by: «Особый акцент глава государства сделал на вопросе дисциплины. Он подчеркнул, что в этом плане нельзя под кого-то подстраиваться, а важно требовать четкого исполнения поставленных задач. «Все знают, как делать. Главное — заставить людей исполнять. За то, что вы (министр сельского хозяйства и продовольствия Леонид Заяц) жестко будете спрашивать за соблюдение технологии, вас никто никогда не накажет», — резюмировал белорусский лидер».

Наказывайте и ненаказуемы будете. Это по-нашему. Иного способа соблюдать технологию белорусская модель и ее архитектор не знают. Однако воз технологической дисциплины и ныне там.

У отечественных топ-чиновников вошло в моду рассуждать о неготовности белорусского общества к демократии западного типа. В подобных рассуждениях есть свой резон. На Западе протестуют против нарушения законов, а в Беларуси жалуются на несправедливость. Активным пропагандистом подобной национальной особенности является гарант Конституции. Только в текущем году он уже дважды заявлял, что «справедливость выше закона всегда, если на то пошло».

Сергей Николюк

Читайте также:

«Корона» и «Замок» как символы постиндустриальной экономики

За что боролись, на то и напоролись

Почему, голосуя за развитие, белорусы выбирают стагнацию?

Все мы вышли из сталинской шинели