Александр Федута. Удар в лицо. Новый «портрет Дориана Грея»
Совсем недавно все было иначе. Это я о времени, когда Игорь Шуневич оставил пост министра внутренних дел Беларуси, обрадовав этим чуть ли не все прогрессивное человечество. Белорусы (вернее, та часть из нас, что интересуется политикой) порядком устала от пиар-деятельности генерала Шуневича: то заставит мальчишек просить прощения у бронзовой статуи городового, то появится на государственном празднике в форме сотрудника НКВД СССР, не предусмотренной никакими современными уставами. А тут он ушел – и вместо него назначили министром Юрия Караева.
И генерал Караев вдруг сделал свое министерство не то, чтобы «белым и пушистым», но чуть менее экстравагантным. Пост наблюдения за статуей городового, охранявший ее покой, был снят – и статуя от этого только выиграла, поскольку число желающих повесить ей петлю на шею резко уменьшилось. И журналисты начали писать о министерстве как о покойнике – или хорошо, или ничего.
И продолжалось так до начала нынешней предвыборной кампании. Но даже в этом случае генерала Караева почти не трогали: помнили, что могут вернуть Шуневича, казавшегося в тот момент чуть ли не олицетворением зла. Да и за что его трогать, если вел он себя в общении с прессой совершенно интеллигентно.
Но 9 августа все изменилось. И милиция из органа, пусть, мягко говоря, своеобразного, но все-таки призванного защищать население, в общественном мнении превратилась в орган сугубо карательный. Сам министр мог потом говорить все, что угодно. Но его слова об угрозах его семье не подтверждались ничем, как никто не смог предъявить обществу и десятки искалеченных сотрудников правоохранительных органов, о которых Юрий Хаджимуратович с показательной яростью говорил в видеокамеру во время первого митинга в поддержку Александра Лукашенко.
А вот избитых граждан Беларуси можно было лицезреть на многочисленных фотографиях. И поведение персон, высшим руководителем которых является генерал Караев, можно было видеть на видеороликах, размещенных в свободном доступе в интернете. Правда, там невозможно разглядеть их лица, надежно укрытые от посторонних взоров балаклавами. Но то, как уверенно они били дубинками одиноких людей, попадавшихся им на пути, как по-шакальи они отбивали то одного, то другого из безоружной толпы, чтобы уволочь в автозак и там начать расправу (записи разговоров – если это можно назвать разговором – тоже есть в интернете), стало вполне достаточным аргументом в пользу пересмотра отношения к милиции. Оно стало, мягко говоря, не столь доброжелательным.
Особенно, когда стало известно о том, как обходились с задержанными в изоляторе временного содержания на улице Окрестина в Минске. Ладно – когда тебе кажется, что толпа представляет опасность и для тебя лично, и для окружающих. Но в ИВС омоновец явно имеет дело с заведомо безоружными людьми. И когда даже там он превышает предел необходимого применения силы – это уже просто ни в какие рамки не влезает.
Потом, разумеется, были извинения. Извинялись не только некоторые нижестоящие начальники органов внутренних дел, но даже сам министр. Проблема была в том, что извинения сопровождались совсем не теми действиями, которых могло ожидать общество. Оно могло ожидать, по крайней мере, служебного расследования происшедшего, поскольку некоторых превысивших свои полномочия лиц министр мог бы вычислить в течение пятнадцати минут. Например, ту даму (я хотел употребить несколько более резкое слово, но удержался), которая издевалась над привезенными на Окрестина мужчинами. Думаю, заявления по этому поводу могли быть написаны, если бы интеллигентный генерал Караев объявил, что готов их рассматривать по существу.
Но вместо этого репрессивные действия хорошо организованных и подготовленных милиционеров против безоружных протестующих продолжились. Оказывается, брестская милиция считает, что главным оружием против водящих хоровод и поющих песни является водомет. Минская может обвинить в нарушении общественного порядка и проведении несанкционированной акции студентов МГЛУ, собравшихся в холле университета, чтобы спеть песни. Кстати, последний раз студентов массово арестовывали в университетском дворе в 1862 году по приказу попечителя санкт-петербургского учебного округа генерала Григория Ивановича Филипсона. Но тогда, чтобы успокоить всех, пришлось даже закрыть на некоторое время университет.
Наконец, в минувшее воскресенье в Жодино произошел и вовсе примечательный случай. Майор милиции, в котором позже пользователями интернета был опознан старший участковый инспектор М. (надеясь, что служебное расследование в данном случае все-таки произойдет, мы не упоминаем пока его имя), нанес удар в лицо жительнице города с такой силой, что она упала на мостовую. Все это было зафиксирована на телефоны и видеокамеры. И если до этого инцидента генерал Караев мог думать, что солдат ребенка и женщину не обидит, а если обидит, то по недоразумению, то удар старшего участкового инспектора М. сродни удару ножом героя романа Оскара Уайльда Дориана Грея по собственному портрету.
Портрет остался прекрасным, а вот моральный облик того ведомства, в котором служит майор М., окончательно почернел. Ибо дело происходило не ночью, когда все кошки серы: ударивший в женщину видел, что перед ним именно женщина, причем безоружная, и нанес удар сознательно. Так что тут даже слова о том, что она кому-то там могла угрожать, становятся бессмысленными.
Почему я пишу именно об этом инциденте, зная, что таких в течение 36 дней протестов было множество? Именно потому, что в данном случае нет и не может быть никаких отговорок. Известно имя пострадавшей. Известно имя ударившего ее майора. Десятки свидетелей. Наличие доказательств. Будет проведено служебное расследование, или нет? Будет наказан майор, столь очевидно превысивший свою власть, или нет?
Уверен, что – нет. Я не милиционер. Но я хорошо понимаю, что произойдет, если генерал примет решение выполнить свой служебный долг и наказать провинившегося майора М. Вся система, при которой десятки майоров, сотни лейтенантов и тысячи сержантов уверены в своей безнаказанности, что бы они ни сделали, начнет буксовать. Именно потому, что будет создан прецедент буквального исполнения закона. А если есть хотя бы один такой прецедент – кто захочет заниматься беззаконием, зная, что тебя могут за него наказать? Не в далеком будущем – прямо сейчас.
Вот это и есть – нож, воткнутый в портрет Дориана Грея. Можно публично изображать высшее благородство. Можно делать вид, что ты защищаешь безопасность и целостность страны. Но как можно не осадить подчиненного, ударившего в лицо женщину, не представлявшую собой никакой опасности? Этому удару нет и не может быть оправдания.
И генерал об этом знает.
После проізошедшего репутацию белорусской милиции придется отмывать долго. Шуневича воспринимали просто как шута в генеральском мундире. Злого – но шута. Краповый берет Караева воспринимается нынче как залитый кровью. И это печально.
Вот ведь – бывшему шефу КГБ Валерию Вакульчику почти удалось избежать репутационных издержек. Если не считать последнего его «подвига» в качестве руководителя главной спецслужбы страны. Я имею в виду невероятные, просто титанические усилия, проявленные его ведомством для сбора информации о пенсионерке Галине Филипповне Андрейчик из Гродно – той самой бабушке-доценте, о которой, оказывается, нужно было принести папочку с тремя листочками досье самому главе государства – да еще рассказывать об этом подвиге в главной телевизионной программе под показательным названием «Дворец Независимости»! И удовлетворение от того, что тебе приходится исполнять всего лишь такую царскую прихоть, а не пятнать себя кровью, читалось на лице Валерия Павловича столь явственно, что даже сияние генеральских звезд на погонах не могло его затмить.
Юрию Караеву в этом отношении не повезло.
Читайте также:
Александр Федута. Чувство собственного достоинства
Александр Федута. После прошлого
Александр Федута. Игра престолов XXI век
Александр Федута. Капкан надежд
Рубрика «ВЗГЛЯД И ГОЛОС»:
Добро пожаловать в реальный мир, товарищ Лукашенко!
Віталь Цыганкоў. Беларускі кансенсус альбо пра што спрачацца з “ябацькамі”