Диалектика российской геополитики: от прикладной к контактной
«Империя имеет будущность до тех пор, пока ее ядро демонстрирует более высокие цивилизационные стандарты не только своей периферии, но и людям, живущим за ее пределами» (Владимир Булдаков, историк).
Полагаю, за творчеством российского государственного деятеля Владислава Суркова, большинство читателей не следит. И напрасно. Сурков претендует на авторство политической концепции «суверенная демократия». Взобравшись по карьерной лестнице до должности заместителя Администрации президента России, он не без успеха втюхивал (прошу прощение за жаргонизм) ее в нулевые годы национальному лидеру, встающей с колен державы.
Старания кремлевского интеллектуала не пропали втуне. В Послании-2005 Федеральному Собранию читаем: «Россия — это страна, которая выбрала для себя демократию волей собственного народа. Она сама встала на этот путь и, соблюдая все общепринятые демократические нормы, сама будет решать, каким образом — с учетом своей исторической, геополитической и иной специфики — можно обеспечить реализацию принципов свободы и демократии. Как суверенная страна Россия способна и будет самостоятельно определять для себя и сроки, и условия движения по этому пути».
За прошедшие с тех пор годы из всего, что Россия сама нарешала, не так-то просто выделить главное. Но на вершине списка, безусловно, обнаружатся и попытки устранения политических противников Кремля с помощью «Новичка», и поддержка родственных «суверенных демократий» на постсоветском пространстве, а также в Сирии и Венесуэле, и «Крымнаш», и вооруженные до зубов трактористы в Лугандонии…
«Суверенная демократия» по Суркову — это суверенитет государства над демократией, что, в частности, предполагает несменяемость Путина, наделенного монопольным правом «определять для себя и сроки, и условия движения». Поэтому «прочное иновластие здесь (в России. — С.Н.) немыслимо».
«Демобилизация соцлагеря, — проповедует Сурков, — удвоив территорию свободы, заодно и невольно открыла различным силам простор для геополитического произвола». Мир после 1991 г. стал однополярным, и в этом мире «плоды просвещения (экономические, информационные и военные инструменты глобализации) самим своим существованием порождают не только надежду на всеобщее процветание, но и соблазн глобального господства».
«Суверенная демократия» — гарант «баланса многообразия в мире». И не беда, что России пришлось расстаться с гегемонистскими претензиями. У нее в достаточном количестве пороха в пороховницах, для того чтобы не допустить формирования «глобальных диктатур (и монополий)».
Что у трезвого на уме…
Отыскать в интернете высказывания кремлевского интеллектуала о Беларуси мне не удалось. То ли я бестолковый, то ли Бог миловал. Но Украину своим вниманием автор концепции «суверенной демократии» не обошел: ««Есть украинство. То есть специфическое расстройство умов. Удивительным образом доведенное до крайних степеней увлечение этнографией… Брошюра «Самостийна Украйна» есть, а Украины нет» (интервью «Аргументам и фактам», февраль 2020 г.).
Украины нет. Ошибаются те, кто обнаруживает ее на политических картах. Есть исторический казус в виде 41,5 млн. человек, страдающих от специфического расстройства ума. Но ситуация не безнадежна. Исторический казус преодолим путем «принуждение силой к братским отношениям». По Суркову — это «единственный метод, исторически доказавший эффективность на украинском направлении».
Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Бывший замглавы кремлевской администрации и выполняет после своей отставки в 2018 г. роль пьяного. Удивляться не приходится. В наше время, когда большинство войн проходят по разряду гибридных, заметно вырос спрос на интеллектуалов, способных постоянно находиться подшофе.
Украины нет. А как насчет Беларуси? В роли соучредителя Союзного государства республика-партизанка, безусловно, имеет право на существование, но не более того. Питать иллюзий по этому поводу не стоит и в первую очередь оппозиционным политикам, специализирующимся на разработке «победных стратегий». А таких у нас в избытке.
Тесно, скучно и неловко
Полагаю, многим читателям доводилось наблюдать в интернете забавных крабов-скрипачей с одной большой клешней, которой они постоянно машут. Этому занятию предаются исключительно самцы. По мнению исследователей, большая клешня служит им защитой при нападении, и для привлечения внимания самок в брачном танце, так как свидетельствует о силе ее владельца.
В качестве клешни герой моего опуса использует интервью и тексты собственного сочинения. Рассчитаны они, однако, на привлечение внимания хозяина так называемого «бункера», а не особей противоположного пола. Последняя нетленка под заголовком «Туманное будущее похабного мира» была опубликована 15 февраля.
Слово «Беларусь» в нетленке отсутствует. Но из этого факта не следует, что чаша сия нас миновала. России тесно, скучно и неловко оставаться «в границах похабного мира». Поэтому для нее геополитика не сводится к объяснению неприятностей и биржах и обменниках. Размер территории по-прежнему имеет значение, а контроль пространства был, есть и будет условием выживания.
Далее позволю себе несколько цитат:
«В феврале 1918 года состоялось историческое (и отчасти истерическое) заседание ЦК партии большевиков. На нем было утверждено решение о заключении мира с Германией. Этот мир, известный как Брестский, заранее получил в оппозиционной прессе (таковая тогда еще имелась) дополнительное и более четкое название — похабный».
«Распад России, начавшийся в 17-18 гг прошлого века и как будто остановленный коммунистическим государством ценой колоссальных жертв, на самом деле не прекратился. <…> В итоге — если сравнить современную карту европейской части нашей страны с картой, утвержденной пресловутым Брестским миром, то вряд ли найдется много отличий. Поразительно, но западная граница нынешней России почти буквально совпадает с той линией ограничения, на которую в 1918 г. малодушно согласились большевики после предъявления германского ультиматума».
«И что дальше? Точно — не тишина. Впереди много геополитики. Практической и прикладной. И даже, возможно, контактной».
Любителям шекспировского Гамлета, полагаю, намек понятен. Остальным напомню последнюю реплику принца датского: «Дальше — тишина. (Умирает)».
Российская империя повторить судьбу Гамлета не желает, впрочем, как и трансформироваться в современное национальное государство. Но империя, если согласиться с историком Владимиром Булдаковым, имеет будущность до тех пор, «пока ее ядро демонстрирует более высокие цивилизационные стандарты не только своей периферии, но и людям, живущим за ее пределами».
А с этим проблемы, и чем дальше, тем больше. К сожалению, не только для россиян.