А НАМ СКАЗАТЬ НЕ НАДО БЫЛО?
Почему Европа старается обходиться без трансгенной продукции?
Две новости пришли практически параллельно: в Россию запретили ввозить генномодифицированную кукурузу, а в Беларуси разрешили использовать только те кормовые добавки, которые прошли государственную регистрацию в республике или в странах — участницах Таможенного союза — Российской Федерации и Казахстане.
Кстати, до настоящего момента регистрация кормовых добавок в Беларуси вообще не проводилась. В то же время в России и Казахстане их регистрировали.
Как связаны эти две новости? Объясним.
Чего испугались россияне и не испугались мы
Россия на днях ввела временный запрет на ввоз и оборот на своей территории генетически модифицированной кукурузы NK603. После того как вышла статья в журнале «Токсикология пищевых продуктов и химических веществ» (Foodand Safety Toxicology), в которой группа ученых из Италии и Франции рассказала о результатах долгосрочного токсикологического исследования гербицида «Раундап» и генетически модифицированной кукурузы, устойчивой к применению этого вещества. Три группы грызунов кормили разными кормами: первую — генетически модифицированной кукурузой американской фирмы Monsanto. Вторую — модифицированной кукурузой, которая прошла обработку гербицидом Roundup (самым распространенным в мире). А третью — обыкновенной кукурузой, обработанной гербицидом.
Крысы в первых двух группах умирали чаще, чем в третьей. Кроме того, в группе, вскормленной ГМО от Monsanto, у зверьков выросли гигантские опухоли. Это исследование вызвало скандал и в ЕС. Ведь не так давно Еврокомиссия разрешила закупать американскую ГМ-кукурузу фирмы Monsanto для кормов как безопасную. Правда, как оказалось, испытания ее проводились всего три месяца…
Оскандалившуюся кукурузу, уточним, везде использовали не для людей — она шла на корм скоту. До этого возникали и заминались скандалы с трансгенной соей, которая тоже идет на корм скоту и от которой, по исследованиям российских ученых, в третьем поколении грызуны переставали размножаться.
В Беларуси, как и в Европе, людей ГМО кормить «незаметно» не пытаются. Если трансгенов в продукте больше 0,9%, производитель обязан сделать пометку на этикетке, что продукт содержит ГМО. Трансгенная продукция в Беларусь ввозится. Но в основном — на корм скоту. Объемы не озвучиваются, можно только предположить, что немало, определив по косвенным данным. Сегодня 29 стран выращивают трансгенные культуры на площади 160 миллионов гектаров, и эта цифра с каждым годом увеличивается на 10—12%. Для сравнения: все сельхозугодья России составляют 131 миллион га. Самую большую площадь возделывания имеют США, на втором месте — Бразилия, на третьем — Аргентина. За ними идут Канада, Китай, Индия. Основные трансгенные культуры, на которые приходятся 90% возделываемой территории, — кукуруза, соя, хлопок, рапс. На современном рынке найти нетрансгенную сою достаточно трудно. Соевый шрот и кормовые добавки для сельскохозяйственных животных идут в Беларусь массово из Аргентины и Бразилии. Причем поставщики пишут в своих рекламных предложениях: «шрот (премикс) без ГМО и с ГМО, разрешенными в Беларуси». И белорусские лаборатории, проверяющие ввезенную продукцию на ГМО, как- то оговаривались: 99 процентов продуктов с ГМО, ввезенных в Беларусь, составляет соевый шрот, он идет на корм скоту. Вскоре список разрешенных кормовых добавок будет унифицирован, например, с российским, в котором около десятка разрешенных видов сои и кукурузы с ГМО.
ЕС все меньше держит оборону?
И еще стоит посмотреть опыт Европы, которая осторожно относилась к ГМО изначально. Так, еще в 2003 году Ассоциация финских молочных заводов заявила о своем отрицательном отношении к трансгенным кормам. Основу рациона кормления финских коров составляют все виды травы и комбикорма-концентраты местного производства, обогащенные белковой добавкой из сурепицы вместо сои.
Долгое время Европа держалась без трансгенов. Объяснение было крайне простым: производство продуктов питания в Евросоюзе избыточное, и фермеры даже получают специальные дотации, которые стимулируют их меньше сеять и выращивать скота. Внедрение более дешевых трансгенных технологий попросту не нужно — страны и без того способны себя прокормить.
Но в марте 2011 года ЕС вдруг одобрил предложение разрешить содержание небольшого количества ГМО в импортном сельхозсырье, из которого производятся корма для животных (до 1%). Кормовая промышленность ЕС на 80% зависит от импортных поставок, крупнейшие мировые поставщики — Аргентина, США и Бразилия широко применяют генетически модифицированные культуры, следы которых полностью удалить практически невозможно.
3 января 2012 года Европейская комиссия приняла еще одно решение, разрешающее в течение 10 лет ввоз на территорию ЕС и использование при производстве продуктов питания трех видов ГМО-кукурузы. Правда, с оговоркой, что продукты из этой кукурузы будут подвергаться строгой маркировке на территории ЕС.
А нам сказать не надо было?
Мы провели мини-опрос минчан, спрашивали, знают ли они, что говядина, свинина, курятина, которую они едят, может быть выращена на генномодифицированных кормах. Оказалось, народ на сей счет не информирован.
Часть реагировали так: «Ну и что? Я продукты с ГМО не покупаю, а что свинья ела такую сою, не страшно». И только несколько человек задумались вслух. Логика примерно такая: ест корова, свинья, курица модифицированную сою и кукурузу, может, и болеет онкологией. И если чистосердечно, то вряд ли добровольно и осознанно кто-нибудь из потребителей рискнул бы есть мясо, в котором часть клеток — раковые, и вообще непонятно что…
Получается, безопасность населения и информированность — все-таки разные вещи. Кстати, в Беларуси законодательство не запрещает производство, оборот и использование генноинженерных продуктов. Роль оценщика опасности их и, соответственно, ответственность взяло на себя государство. Оно же, повторимся, решило, что нужно маркировать продукты для людей, если они содержат более 0,9% ГМО.
— Сейчас в рамках европейского «Диалога о модернизации для Беларуси» экологам и медикам стоило бы уделить дополнительное внимание законодательству в отношении ограничений на использование на территории Беларуси ГМО, — считает эколог Мария Романова. — Изменение законодательства можно предлагать даже ныне действующей власти. Поскольку страна позиционирует себя как оплот советского агропроизводства, способного выпускать говядину по ГОСТу, ей нужно быть особенно осторожной, чтобы не подорвать имидж чистоты продуктов, от ГМО в том числе. Исключение, пожалуй, белорусско-российский проект с трансгенными козами, которых уже вывели и которые вроде как дают «человеческое» молоко — все-таки проект удивительный, полностью подконтрольный и не из мира растений. А европейский опыт допуска ГМО не всегда, как видим, положительный — нужно исследовать и делать выводы.