ЗА БУКВОЙ Я — ПУСТОТА, ТИШИНА И МРАК…
Не буду вдаваться в подробности, как попали ко мне эти два письма. Вот попали, и я их хочу обнародовать. Одно письмо написано из психиатрической больницы, а второе написал человек, который хорошо знает тамошние порядки. Лучше всего тут просто цитировать…
99 процентов людей живет, не зная, не ведая, что их может постигнуть такая же судьба. Одним словом — читаем:
«…Это отдельное государство, но без законов, деспотичное, злое, бесчувственное, циничное. Мне известно, к чему приведет меня это письмо, мои высказывания. Надеюсь, со мной скоро «разберутся» и долго мне мучиться не придется… Я сам понимаю, что если я попрошу, чтобы меня забрали отсюда, то мало кто решится — психически больной. Но дело в том, что в действительности я таковым не являюсь, только формально меня признали психически больным, чтобы оформить в интернат. Знаю, что это звучит странно, но это так. До 1999 года я даже не стоял на учете у психиатра. Закончил среднюю школу, потом училище в Новополоцке. Да, я неоднократно лечился от алкогольной зависимости. Но сам обращался в полоцкий наркодиспансер, чтобы избавиться от этого. В интернат меня направили из психбольницы «Слободка» только потому, что меня никто не забирал после лечения. Для этого и были выполнены необходимые формальности: поставили диагноз, дали 2-ю группу. Но дело не в этом.
Все правильно. Намерения были благими. Ведь не выгонять же меня на улицу вдали от дома и без денег на дорогу. Да еще после психбольницы, где принудительно лечился за совершение проступка в депрессивном состоянии. Нет, я не в претензии за такое лечение. Но зачем оформлять группу бессрочно? И как я мог превратиться из нормального человека, у которого случилось временное помешательство, в полностью недееспособного? В больнице, в процессе лечения? Почему я не имею права на реабилитацию? Ответ один: потому что у меня никого нет. Что бы со мной теперь ни случилось — никто и не заметит. Был и нет …
Поверьте, я не собираюсь быть иждивенцем и не прошу никаких особых условий. Я способен выполнять любые строительные работы, начиная с фундамента и кончая крышей, включая все внутренние работы. Не зря я много работал на «шабашках». Кроме того, могу выполнять все хозяйственные и огородные работы…
Если вы пришлете мне официальное письмо, то уж персонал поможет, чтобы я поменьше находился в этом мире. Через комитет соцзащиты я уже пытался решить вопрос, когда был в интернате. Результат: месяц изолятора и перевод сюда. Повторно будет: снова в изолятор, а потом меня превратят в «овощь»…»
Мать Владимира, назовем его так, находится в доме престарелых. Больше у него никого нет…
Это было в 2009 году, а где она сейчас, Бог ведает. Судя по письму, отклонений у Владимира как будто не наблюдается. Он просто хочет работать и зарабатывать на жизнь. Все. Но… Никому же не надо объяснять, что с этим Владимиром произошло на самом деле: на всю его жизнь поставили большой жирный штамп — псих. И штамп этот не смывается, это уже на весь оставшийся срок…
А вот еще письмо, более резкое. «… Хочу поделиться мыслями о том, как относятся к пациентам с психоневрологическими заболеваниями в психиатрической больнице в Новинках. Я уже давно там не лечусь, но все хорошо помню. Если сравнить с городским психдиспансером, то это две большие разницы. Признаюсь честно, в Новинках мне наплевали в душу на всю жизнь. Потом еще долго снились мне тамошние психиатры в белых цилиндрах и с тростями…
Вообще, в психиатрических отделениях собирают слишком разных людей. Тут вам и бывшие заключенные, отмотавшие не один срок, и простые граждане. Помню, один такой пациент в наколках рассказывал, как он повесил трактор на лиственнице. Такие, как он, свободно слушают блатной шансон, например, «Мурку» или «В шумном балагане девочки, что надо…» и прочее.
Широко практикуется запрещенная на международном уровне практика привязывания острых пациентов к койкам, где они, извиняюсь, ходят под себя.
Кормят там отвратительно! Неоднократно приходилось слышать от очевидцев, что повара воруют продукты на кухне. А некоторые больные воруют друг у дружки предметы гигиены, а потом приходит батюшка и отпускает им грехи…»
Верить этому или нет? А вы сами себе честно признайтесь: разве хочется вам даже думать об этом? Психически нездоровые люди — это особые люди. А мы здоровы, почему мы должны думать об этих психах? Примерно такие мысли появляются. Да, это отдельное государство, законы там есть, но они какие-то нечеловеческие. Кстати, мне приходилось беседовать со многими из тех, кто там побывал. И вы знаете, все без исключения говорили одно и то же. Если коротко, то из более-менее нормального человека там делают почти ненормального. Многие мне говорили откровенно: это тюрьма, там закон — тайга.
С другой стороны, а за пределами такой больницы, во внешней, так сказать, жизни, разве не то же самое? Я не буду углубляться, вы, пожалуйста, подумайте сами…
* * *
У Виктора Шеймана опять появилась новая должность, да какая. Он у нас теперь управляющий делами президента. А еще говорят, что в Беларуси ничего не происходит. По-моему, это несправедливо, как раз происходит. Шейман, кстати, и служит примером изменений, которые происходят в государственной системе. Пост госсекретаря Совбеза был у него. Уволили его после взрыва на День независимости в 2008 году. Ну и что?
Стал заниматься Венесуэлой. Заработал на этом деле экзотический орден «Звезда Карабобо». Всего у него, как пишут, 18 орденов и 86 медалей. Лихо! Создается впечатление, что Беларусь ведет какую-то тяжелую, кровопролитную войну с противником, который никому не известен. Лучшие, наиболее преданные деятели «вертикали» воюют и борются, за это щедро украшены «иконостасами» всевозможных наград.
Собственно, все изменения на этом и заканчиваются. А пришел на место Б, а Б на место А, В занял место Г, а Г перешел на место В, ну и так далее. Чем это все заканчивается в итоге? Снова прошу освежить в памяти порядок букв в алфавите. Как известно, заканчивается он буквой Я. После этой буквы уже никаких грамматических знаков не наблюдается. Пустота. Тишина. И мрак…