Интеграционный суррогат
Вокруг подписания президентами Беларуси, России, Казахстана соглашения о создании Евразийского экономического союза (ЕАЭС) возник информационный ажиотаж. Совершенно понятно, когда чрезмерное значение этому событию придают официальными СМИ, которые по традиции называют его историческим. В Путин назвал договор «эпохальным». Но и независимые медиа достаточно активно обсуждают, как повлияет присоединение Беларуси к ЕАЭС на суверенитет нашей страны.
На самом деле, создание в Астане нового союза было абсолютно в духе формирования подобных интеграционных образований на постсоветском пространстве, начиная с СНГ. То есть, декларативность, превалирование формальной стороны дела над реальным содержанием и практической пользой.
Начнем с того, что с созданием ЕАЭС ничего принципиально не изменится, ибо большинство прописанных там норм уже действует, они зафиксированы в предыдущих соглашениях между Беларусью, Россией и Казахстаном о создании Таможенного союза (ТС) и Единого экономического пространства (ЕЭП). Так что договор о формировании Евразийского экономического союза фактически ничего нового не добавляет.
В ходе подготовки соглашения о создании ЭАЭС все спорные вопросы выносились за скобки, их решение переносилось на более поздний срок или на двусторонний уровень. Т. е. конфликты перенесены на потом, и, одновременно, они как бы запрограммированы, заложены в матрицу будущих отношений. В итоге учредительные документы оказались выхолощенными, декларативными, по многим направлениям интеграции просто поменяли название и сроки реализации по сравнению с положениями ТС и ЕЭП.
Прежде всего, важно обратить внимание, что название этого объединения не соответствует содержанию. Ведь экономический союз предусматривает унификацию макроэкономической политики государств-участников. Пока до этого еще далеко. Обычно экономические союзы строятся поэтапно, начиная с более низких форм интеграции. Сначала создается таможенный союз, зона свободной торговли. И только потом переходят к более высокому этапу.
Но на постсоветском пространстве все происходит как-то по-другому, задом наперед. Получилось так, что не завершив строительства первого этажа, перескочили сразу на второй. Ведь до сих пор не завершено создание полноценного таможенного союза. По многим товарным позициям страны-участницы имеют различные таможенные тарифы.
С 2012 года в рамках трех стран якобы существует Единое экономическое пространство. То есть, должна функционировать зона свободной торговли, происходить передвижение капиталов, товаров, услуг, рабочей силы без ограничений. Но год назад премьер-министр Беларуси М. Мясникович отметил, что только «две трети товаров и одна треть услуг перемещаются в «тройке» свободно». И констатировал, что «значит, общего рынка в полном смысле слова нет». Например, существует 25 барьеров, препятствующих торговле продуктами питания. Создание общего рынка в сфере фармацевтики запланировано создать только к 2016 году, электроэнергии — к 2019 г., нефти, газа — к 2025 году и т. д. Хотя по нормальной логике все это должно было уже действовать в момент создания Единого экономического пространства.
Экономический союз — более высокая форма интеграции. Он предусматривает унификацию макроэкономической политики государств-участников: установление общих параметров бюджетного дефицита, правил формирования обменного курса национальных валют, уровня инфляции, объема и формы бюджетных дотаций национальным производителям и др. Иначе говоря, ряд важных направлений экономической политики должны передаваться на наднациональный уровень.
Но здесь и возникает ряд проблем. Ведь объединяются страны разные по размеру, по структуре экономики (в России и Казахстана свой газ и нефть, в Беларуси их почти нет), по степени рыночности. И главное: интегрируются три государства с авторитарными режимами. А авторитарные лидеры не любят делиться властью, передавать принятие важных решений на наднациональный уровень. Разве можно представить, что белорусское руководство не может само определять обменный курс рубля, уровень инфляции, степень поддержки своих производителей? Это же разрушить саму модель ручного управления экономикой.
Когда процесс интеграции трех государств только начинался, официальные лица, государственные СМИ Беларуси, России и Казахстана много и пафосно говорили о том, какие блестящие перспективы открываются перед их народами. Дескать, создается огромный рынок, что придаст экономикам новый импульс, расцветет взаимная торговля, инвестиции потекут полным потоком и будет всем нам счастье. Но вот как-то не задалось. В 2013 г. взаимный товарооборот в рамках «тройки» сократился на 7%. Экономики России и Беларуси находятся в состоянии рецессии. Под влиянием западных санкций из РФ убегает капитал
Тогда кому и зачем нужно создание все новых потемкинских интеграционных деревень? Прежде всего, это надо России. Именно сейчас более чем когда-нибудь видно, что для Москвы ЭАЭС — это прежде всего политический, точнее геополитический проект, и только потом — экономический.
Интересно, что в первоначальном варианте договора, предложенном российской стороной, была большая политическая составляющая. Там были положения о союзном парламенте, общем гражданстве, внешней политике, охране границы, унификации паспортно-визовой сферы и др. Т. е. предполагалась некая копия Евросоюза. Но Казахстан запротестовал, в результате вся политическая часть была выброшена.
Для России, которая «встает с колен», очень важно восстановить статус великой державы, которая объединяет вокруг себя постсоветское пространство. А В. Путин примеряет на себя образ собирателя земель. И формирование ЭАЭС — это как раз в рамках этого тренда.
Кроме того, на фоне украинского кризиса, в условиях международной изоляции, в которой оказалась Россия, конфликта с Западом для Москвы значение евразийского проекта возрастает. Ведь надо доказать собственному населению, что никакой изоляции нет. А российское общество, находящееся в состоянии шовинистического подъема, требует от руководства все новых успехов. Последние события в Украине таким успехом внешней политики РФ назвать трудно. Поэтому придумываются какие-то новые конструкции. Вот Россия подписала важное соглашение с Китаем, которое эксперты также называют более геополитическим, чем экономическим. И образование ЭАЭС — из того же ряда.
Что касается Беларуси, то у руководства государства просто нет другого выхода, как присоединяться к этим геополитическим играм. Ведь участие в упомянутых интеграционных образованиях — это необходимое условие получения нефти и газа по льготным ценам, без которых белорусская экономика существовать не может.
В этом плане нет особого смысла рассуждать, выиграла Беларусь или проиграла от подписания соглашения о создании ЕАЭС, кто победил в извечном противостоянии Лукашенко-Путин. Правильным было бы говорить о компромиссе. Безусловно, Минск не получил все, что хотел. Т. е. не смог убедить Москву в будущем году оставлять в белорусском бюджете всю экспортную пошлину на нефтепродукты, договорились, что она будет делиться пополам. Но в то же время Беларусь получит российский кредит, что чрезвычайно важно, чтобы сбить девальвационные ожидания населения, резко усилившиеся после хоккейного чемпионата. Кроме того, сегодня Минск получил согласие Москвы на увеличение поставок нефти на наши НПЗ, а также добился права продаж на российском рынке произведенных у нас автомобилей Geely.
А что касается ЕАЭС, то будет еще объединение. Вслед за СНГ, Союзным государством, ОДКБ, ЕврАзЭС. Можно запутаться.
Валерий КАРБАЛЕВИЧ
Читайте также: