Белорусы на войне в Украине: о ранениях, мародерстве и настоящих ценностях
В столкновениях на юго-востоке Украины участвуют добровольцы из Беларуси. Мы предложили четырем бойцам, которые воюют по разные стороны конфликта, рассказать свою правду. Согласились двое, при этом оба выступают на одной стороне противостояния. Собеседники дали согласие рассказать истории на условиях анонимности.
«На войне своя система ценностей»
…У нашего собеседника своя арифметика конфликта на юго-востоке Украины. Он родом из Беларуси, в 2004 году переехал в Киев, работал на СТО, в апреле этого года добровольцем отправился воевать на Донбасс. Парень просит сохранить анонимность и называть его Лесником (это его позывной). Лесник женат, воспитывает двухлетнего сына.
Доброволец рассказывает, что «никаких шансов изменить существующую в Беларуси систему не видел, она его не устраивала», поэтому и переехал жить в Киев. В событиях на Майдане не участвовал . «Это был выбор украинского народа», — объясняет он. Но после событий в Крыму, когда жители полуострова, по официально озвученным данным референдума, решили присоединиться к Российской Федерации, Лесник записался добровольцем в ряды национальной гвардии Украины.
Он говорит, что родные о его выборе знали. Сначала относились к этому «крайне отрицательно, потом привыкли и смирились, затем поддерживали».
Около месяца он проходил подготовку в учебном центре под Киевом. Там ребята бегали, стреляли, учились делать окопы, бросали гранаты.
После обучения Лесника направили на базу сил Антитеррористической операции (АТО) в город Изюм. Также он воевал в Славянске, Артемовске, Попасном, Лисичанске, Марьинке, Иловайске.
Лесник был командиром штурмовой группы батальона «Донбасс». В его подчинении было пятеро бойцов. По его словам, в батальоне собрались добровольцы практически из всех регионов Украины.
— Обычные люди — бизнесмены, страховые агенты, строители, юристы, музыканты. Распорядка дня у солдата на войне особо нет. В любое время дня и ночи ждешь приказа, потом его выполняешь.
Собеседник вспоминает случай в Иловайске, когда взяли пленного. По словам Лесника, им оказался парень из России 1993 года рождения. В 2013 году он принял присягу.
— Его спрашивают: «Зачем ты сюда пришел? С кем воевать? За что? Мы же, сам слышишь, говорим по-русски». Я лично украинского не знаю, — рассказывает Лесник. Пленному было все равно, «куда идти, в кого стрелять, с кем воевать, когда есть приказ и зарплата рядового 30 000 российских рублей».
Лесник добавляет, что из захваченного танка вытащили паспорт солдата, военный билет, приказ министра обороны РФ, зарплатную карточку банка ВТБ. Это и стало доказательством того, что перед ними солдат из России. (Заметим, что официальная Москва опровергает участие РФ в конфликте на юго-востоке Украины. В данном случае журналист передает слова собеседника, который утверждает, что был свидетелем произошедшего.)
Затем этого пленного поменяли на пленного из нашего батальона. Обмениваться пленными идут добровольцы. Как правило, это командиры подразделений: «Идет один переговорщик с белым флагом и договаривается. Иногда у кого-то не выдерживают нервы, начинает стрелять, с той стороны стреляют в ответ… По-всякому бывает».
Лесник рассказывает, что местное население примерно в одинаковом соотношении поддерживало сепаратистов и тех, кто за целостность Украины. Но абсолютно все хотели, чтобы война закончилась. При этом местные плохо ориентировались в том, какие именно военные формирования и против кого воевали, одинаково помогали и тем, и другим.
Парень говорит, что, как правило, местные все добровольческие батальоны называют «карателями», нацгвардию — «нацгадами». К солдатам регулярной армии относятся нейтрально, так как считают, что «ребят насильно заставили». Но так как форма у всех практически одинаковая, большинство местных жителей не отличают, например, нацгвардию от регулярной армии.
— Бывали курьезные случаи. Люди, поддерживающие ДНР, говорили нам: «Вот вчера приходил «Днепр-1» (спецназ МВД Украины), гады жуткие, но оно и понятно, они ж каратели, фашисты. Не то что вы, нормальные, хорошие ребята, вы же украинская армия». — «Так мы же вроде как тоже каратели — батальон «Донбасс», звери просто», — отвечаем.
Лесник говорит, что на войне своя система ценностей. Например, мародерство там не воспринимается как что-то из ряда вон выходящее: «Это война. Вырвали БТРом решетку в магазине, взяли продуктов, остальное раздали на улице мирным жителям. Если ты сегодня не «ограбишь» магазин, то завтра умрешь от голода. Но такое было всего один раз в Лисичанске. Обычно это просто разрушенный взрывом магазин, который все равно разворуют за пару дней».
Собеседника удивляла реакция местных жителей, которым раздавали продукты из магазинов: «Они берут и все равно тебя проклинают. А еще бывает, что женщина берет бутылку минералки, прячет в сумку и еще раз в очередь за водой становится».
Лесник отмечает, что его раздражают разговоры об обстреле жилых кварталов.
— Такого я ни разу не видел. Во всяком случае, с нашей стороны. Если идет бой в городе, то и те, и другие сидят не на луне, а в жилых кварталах. И друг в друга стреляют, иногда попадают, иногда — нет. Никто специально по жилым кварталам не стреляет. Бывает, промазали, бывает, не туда скорректировали, — передает суть событий он.
По поводу объявляемых перемирий Лесник говорит, что «особо сути дела они не меняют»: «Перемирие — это тактический ход. Когда обе стороны выдохлись и не могут дальше активно воевать».
В Иловайске нашего собеседника ранило в голову и ногу осколками ракеты из «Града». Ему оказали первую медицинскую помощь, затем перевезли в армейский полевой госпиталь. Он находился в спортзале сельской школы. Из госпиталя раненых вывозили на машине с белым флагом и красным крестом. Эту машину, как и другие, которые ехали в колонне, расстреляли:
— Машина сгорела, личные вещи и боеприпасы тоже. Я остался в майке, но с автоматом. Большинство ребят сдались в плен. Мы сдаваться отказались и выходили из окружения пешком. За четыре дня и 80 километров пути раны более или менее зажили.
Две недели назад Лесник был отправлен выздоравливать после ранения. Планов он пока не строит: занимается семьей, работой, помогает бойцам, попавшим в больницу и плен.
«Сегодня думаю о том, что одеваться уже надо теплее»
Второй наш собеседник назвался Лисом и рассказал о том, как попал в белорусский добровольческий отряд «Погоня», а оттуда в зону АТО в составе батальона «Азов».
Постоянно находиться в зоне боевых действий Лис не может по семейным обстоятельствам. Для себя он решил, что может помочь украинцам на протяжении лета, но непосредственно «на войне» пробыл две недели.
— Нас подготовили хорошо. Нашими тренерами были профессиональные военные. Поэтому я смело поехал на восток. Я попал в батальон «Азов», сначала мы принимали участие в защите аэропорта Мариуполя, а потом нас перекинули в одну из воинских частей. Там около недели мы ждали российские танки: копали окопы, тренировались. Почти обычная жизнь, только вокруг война.
Больше всего Лис боялся попасть под артобстрел, на счастье, такая возможность ему и не представилась. Самым страшным было, когда он отправился сопровождать боевую технику с одним автоматом и одним магазином к нему:
— Если бы начался бой, я бы не смог дать отпор. 30 патронов все же маловато. И это моя ошибка: я шел из столовой, и мне сказали, что надо срочно выдвигаться, времени на сборы не было.
Родные и самые близкие люди, по словам молодого человека, беспокоятся за него, но понимают. Вот и сегодня, собираясь снова на войну, боец думает о теплой одежде: «Сильно похолодало, надо и одеться теплее, и вещей с собой взять. Зима не за горами. Но я вернусь с войны, меня еще ждут и учеба, и путешествия, и много чего. Говорю так открыто с вами, потому что в Беларусь решил пока не возвращаться. За границей для меня угроз нет, надеюсь, семью не станут тревожить, даже если поймут, что я — это я».
Наталья Костюкевич, Алена Андрэева. Фото: Александр Васюкович, TUT.BY