Как стать бомжом
История Василия Ходькова свидетельствует: сделать это легко. Мы с ним, оказывается, земляки. Оба родились на границе: Ходьков на российско-украинской, я — на белорусско-украинской, в одном Добрушском районе...
Быть или не быть
55 лет назад в Минске была улица Советских пограничников. Как раз в 1970 году Ходьков купил дом № 26. За 2700 рублей. Через 10 лет я с моей будущей женой встречали новый, 1981 год, на проспекте Правды. Теперь эти улицы рядом. Странно устроена жизнь: ни я, ни Ходьков знать не знали, что через столько лет встретимся и будем говорить о его доме. Из-за строительства метро дом снесли. Там теперь станция «Грушевка».
Домик был скромный, всего 36 квадратных метров. Деревенский человек, Ходьков устроил маленький огород, посадил яблони-груши. И зажил. Правда, появились неприятные обстоятельства: в 70-х годах власти пообещали снести частные дома. Тогда там проектировали водовод в сторону Юго-Запада. Тогда все обошлось.
Потом возник проспект Дзержинского. Дом Ходькова получил новый адрес — Дзержинского, 26. Кстати, в паспорте Ходькова он значится до сих пор. Человек есть, паспорт при нем, а дома давно нет. Это так характерно для наших причудливых условий проживания…
— Все это время мы жили на чемоданах, — рассказывает Василий Семенович. — Нам втолковывали, что снос неизбежен, поэтому и запрещали улучшать жилищные условия. Запретили проводить центральное газообеспечение, мы пользовались привозными баллонами. Обогревался я тремя печками.
В 1980 году Ходьков решил расширяться. Вместе с ним жили жена и сын. Появилась пристройка, считай, еще одна квартира. Разрешение на пристройку было получено у местных властей. Все было законно. О жителях частного сектора пока вроде бы забыли. Вот именно, пока…
Не быть…
В новом веке старые разговоры о сносе вспыхнули с новой силой. Между тем жизнь продолжалась своим чередом. Василий Ходьков развелся с женой, женился вторично — для людей это характерно. Естественно, на свою площадь прописал новую жену Наталью вместе с ее сыном от первого брака. Ничего хорошего из этого не получилось, пара вскоре развелась. Бывшая жена и сын жили там же, но в пристройке. Выписать по закону государство запрещало.
Таким образом, в собственности Ходькова были три пятых части двухквартирного дома, у его родственников — две пятых. У бывшей жены Натальи права собственности ни на какую часть не было. Ситуация приобрела необходимую для нашего времени крутизну.
А весной 2006 года пришел сотрудник института «Белгипрозем» и объявил, что в соответствии с утвержденным проектом строительства нового участка метро от станции «Институт культуры» до станции «Петровщина» дом Ходькова будет снесен. Без вариантов. Сотрудник протянул хозяину бланк. В документе было сказано: «Рассмотрев просьбу УП «Дирекция по строительству Минского метрополитена» о предоставлении земельного участка, гражданин Ходьков В.С. согласовывает изъятие земельного участка и предоставление его УП «Дирекция по строительству Минского метрополитена» для выполнения подготовительных работ… Земельный участок предоставляется без возвращения бывшему землевладельцу и сносом всех построек…»
Василий Ходьков понял, что выселение неизбежно, но жить где-то нужно. Поэтому в соответствующей графе он выставил свои условия: «Компенсация за плодово-ягодные насаждения и надворные постройки. Предоставление в собственность новой однокомнатной квартиры в Московском районе (третий или последний этаж) с жилой площадью, не меньшей той, которая принадлежала мне в доме, который идет под снос (28,44 квадратного метра»).
Вроде бы, все законно, цивилизованно. За одним исключением: подпись поставил только сам Ходьков, а чиновники нет. Говорят, это не существенно. Во всяком случае Ходьков готовился к новой жизни в новой квартире. Снос запланировали на 2007 год. В январе того же года действительно появилось решение администрации Московского района. Согласно ему, Ходькова поселили в 2-комнатную квартиру по улице Рафиева вместе с его бывшей женой и ее взрослым сыном.
— Меня это шокировало, — говорит он. — С женой мы давно не жили, почему государство нас объединило опять? Через суд я добился, чтобы нас не заселяли в эту квартиру вместе. Тем не менее Наталью и ее сына удивительным образом поселили и прописали!
Человек предполагает, государство располагает — умней тут ничего не скажешь. Ходьков вернулся на Дзержинского, 26 и жил там до 2009 года. Попутно добился судебного определения, что заселение жены в новую квартиру было незаконным. Нового жилья он не получил.
Спецоперация
Зимой 2009 года Ходькова пришли выселять. Выселение проходило несколько дней, по словам Ходькова, очень похоже на какую-то спецоперацию.
— В первый день меня силой забросили в милицейскую машину, оторвав от забора. Милиционеры взломали входные двери и переписали все имущество, которое там было.
В тот же день его из отделения выпустили, Ходьков потребовал адвоката. Ему элементарно нужно было найти друзей — знакомых, у которых можно было хранить домашний скарб. Иначе зимой вещи бы оказались на складе метростроителей, под открытым небом. Несколько дней он жил в своем доме. Топил печку, спал на матрасе.
Через несколько дней приехали рабочие сносить дом. Подогнали бульдозер, но Ходьков отказался покидать дом. В этом случае милиция действует однообразно: лицом в снег. Со сносом дома, правда, произошла накладка: не проверили, отключено ли электричество, потушена ли печка. В общем, при сносе начался пожар. Его тушил уже МЧС. Все в точности с советской прибауткой — на одного раба три прораба. Самого Ходькова опять в наручниках отвезли в отделение и «сочинили» два протокола будто бы за противоправные действия. На суде Ходькову стало плохо с сердцем, его отвезли в больницу.
В больнице он узнал, что против него могут завести уголовное дело. Якобы он ударил судебного исполнителя в пах. Запахло жареным, возможный фигурант уголовного дела испугался. И уехал в Украину. Жил у знакомых. В статусе бомжа через год вернулся в Беларусь. Здесь уже никто не вспомнил об административных наказаниях и возможном уголовном деле.
— Я так понимаю, — говорит Василий Ходьков, — что никому до этого уже дела нет. Власть добилась своей цели — меня выселили, дом снесли… Через суды я стал добиваться выполнения тех условий, что я потребовал в 2006 году — заселения меня в новую квартиру…
«Добрая» власть
Такой она становится в год президентских выборов. Бумаги Ходькова каким-то образом попали на стол тогдашнего руководителя Администрации президента Владимира Макея. Естественно, он пообещал разобраться и дать указание судам исправить допущенные ошибки.
Ходьков добился, чтобы администрация Московского района предоставила ему жилое помещение в соответствии с нормами законодательства. У него есть судебное решение на руках. А квартиры все равно нет.
— Новую квартиру я так и не получил. Живу где придется: то у друзей в бане, то у знакомых на квартирах… Не могу сказать, что администрация не стремиться выполнить судебное решение о моем заселении. Стремление есть, а квартиры, как не было, так и нет. Сначала предлагали жилплощадь в микрорайоне «Каменая Горка». Там была 3-комнатная квартира, которую я был вынужден делить с бывшей женой. Отказался. И снова были суды. Я добился, что мне должны предоставить отдельное жилье.
Вообще было восемь вариантов. Например, на ул. Московской Ходькову предложили квартиру без ванной, на Есенина рядом жил человек с открытой формой туберкулеза. Ну и так далее, в том же духе.
Дошло до того, что Ходьков сам по объявлениям искал эти собственные варианты. По закону администрация должна выкупить это жилье и заселить истца. Вероятно, власть устала от его отказов. В конце концов, была найдена квартира как раз напротив здания суда Московского района. Смотри на правосудие сверху да поплевывай…
Суд принял решение чуть ли не силой заселить строптивого Ходькова в квартиру напротив своего здания. Дело рассматривалось без него, он не знал ни даты, ни времени. В документе было записано: «Именем Республики Беларусь. Заочное решение…» Но Ходьков подал кассацию и решение отменили. А потом приняли очень похожее решение, тоже без ведома истца.
— Для меня очевидно, что права Василия Ходькова тут нарушены с самого начала, — считает адвокат Тамара Сергей. — Во-первых, в ст. 44 Конституции сказано, что собственность гражданина защищается государством. Во-вторых, Ходьков был собственником трех пятых дома, но квартиры не получил. Другие собственники владели двумя пятыми, и квартиры получили. Ходьков абсолютно законно не стал заселяться вместе с бывшей женой. Пройдя многие инстанции, он доказал свое право на отдельное жилье. На снос дома он согласился, но выставил свои условия — отдельное жилье. Ходьков действовал в рамках жилищного законодательства. Ему было предоставлено право выбора, и он его использовал.
К мнению адвоката остается добавить только одно: закон, конечно, что дышло, но может же он повернуть наконец куда надо?
Сергей Шевцов
Читайте также: