Что будет с «Зенитом»?

Сегодня былую мощь гиганта можно увидеть только на страницах фотоальбомов. Что же будет с заводом и городом?

Журналисты местной районки «Шлях перамогі» месяц добивались интервью с министром промышленности Виталием Вовком, чтобы добиться ответов на вопросы, которые волнуют вилейчан. И вот какое интервью у них вышло. Яркая иллюстрация управленческих талантов сегодняшней власти. Откровения, очень похожие на ставшее расхожим напутствие крымчанам российского премьера: денег нет, но вы держитесь!

Не все так плохо…

— Виталий Михайлович, вам известно нынешнее положение на «Зените»?

— Да, конечно. «Зенит» — градообразующее предприятие. Одно из самых мощных и в стране, и в системе «Белорусского оптико-механического объединения». Фотоаппараты… Легендарный завод с очень серьезным потенциалом.

— Вы сейчас говорите о «Зените» в прошлом времени или в настоящем?

— Больше в прошлом. Все-таки, если давать оценку, то этот завод в системе Минпрома всегда был на особом счету. Сейчас? Надо понимать, что теперь совершенно другая ситуация, чем, скажем, тридцать лет назад. Но даже с учетом непростых современных условий скажу, что у «Зенита» еще не все так плохо. И потенциал для развития есть.

— «Зенит» — это, прежде всего, фотоаппарат. В советское время мечта любого фотолюбителя. В 90-е годы завод искал заказы по всем направлениям. Брались и за комплектующие для «БелАЗа» и для «МАЗа». Выпускали весы. Сейчас вроде сфокусировались на выпуске оптики. С фотоаппаратами мы распрощались?

— Нужно реально оценивать ситуацию. На мировом рынке есть два лидера, «Canon» и «Nikon» — мощнейшие корпорации, соперничать с которыми, буду объективным, невозможно. Мы, конечно, можем большие средства вложить в науку, разработку камер, пытаться их продать, но, в лучшем случае, это получится лет через двадцать. Если получится! Потому что надо не только придумать продукт, произвести его, получить мировое качество…

— А потом еще убедить покупателя его купить!

— Да. Представляете, какой сложный алгоритм? А если не получится? Это же деньги! Соперничать с «Canon» и «Nikon» сложно. Другое дело, что можно работать по процессингу. Скажем, у кого-то есть разработки, у нас есть завод. На «Зените» площади приличные, есть все. Можем договориться о выпуске в Вилейке. Им интересно, нам выгодно. И это касается не только фототехники. Всего! Поэтому о производстве фотоаппаратов речь сейчас не идет, но мы и не отказываемся бесповоротно от таких проектов в будущем.

Вот хотя бы цена. Из чего она складывается? Из сырья, энергетики, затрат на разработку и зарплату. Допустим, металл мы завозим — цена для нас выше. Энергетика — тоже импортная. Дороже. Вот «Зенит» делает оптику — это линза. Нужно стекло, его надо сварить, довести до ума. Считайте!

— Дорого?

— Дороже, чем у конкурентов, которые со своей энергетикой и сырьем.

— Звучит как-то печально.

— Ну, не все так плохо. У нас есть свои плюсы: политическая стабильность, сейчас экономика восстанавливается, есть научный потенциал. Мы можем, если все четко просчитать и комплексно подойти, соперничать. Поймите, мировое промышленное производство очень сильно изменилось. Мы бы могли организовать полный цикл производства, от разработки до продаж, но это очень сложно. И не факт, что получится.

Кризис показал, кто чего стоит

— Вы сами собираетесь посетить «Зенит»?

— Да, совсем скоро. Или в сентябре, или в октябре. Но этой осенью обязательно. Приедем, посмотрим, оценим. Побеседую с людьми. Будут вопросы — отвечу. Я смотрю на «Зенит» не только как на завод по производству оптики. У него большие возможности. Столько цехов! Загрузить бы все это работой. Представляете?

— Представляю. В лучшие времена на «Зените» работало около шести тысяч человек. Люди есть.

— Есть! И мощности какие есть! Но вспомните — «Зенит» строили с прицелом на весь Советский Союз. Это какой рынок сбыта! А теперь рынки стали меньше, а в последнее время еще больше сузились. Я понимаю, что людям обидно — какой был завод! Но надо понимать, что все меняется! Но это не значит, что теперь надо руки опустить и не работать.

— Вы про отношение к делу?

— Конечно. Каждому на своем месте надо ответственно относиться к работе. Даже к элементарному порядку. Вот, допустим, завтра придет крупный заказчик. Зайдет в цех. Посмотрит, что везде грязь, мусор. И уйдет. И деньги унесет. Понятно, что здесь тоже не надо готовиться к этому специально, под «дядю». Для себя надо стараться.

— Трудно себя заставить, если зарплаты низкие. Три-четыре миллиона. Посмотрит человек в расчетный и будет ли стараться, еще вопрос.

— С одной стороны, это проблема всех предприятий-гигантов. Вроде выработка есть, продажи, а если учесть производственные расходы на отопление и освещение громадных помещений с высокими потолками — это часть прибыли и зарплат съедает. С другой стороны, давайте по-честному. Кризис сработал как индикатор и показал, кто чего стоит. Полетели рынки, упало производство, и люди расслабились. Как думают: не работаю — получаю 3 миллиона, придет заказ — заплатят три с половиной. Смысл напрягаться?

— Так он, может, и хотел бы напрячься. И за десять миллионов вкалывал бы будь здоров!

— Вот! «Я бы работал, если бы мне платили» — многие так думают! А как надо? Не помню, кто сказал: «Ничто так не развращает, как незаработанные деньги, и ничто так не расслабляет, как работа вполсилы». Мы это получили. Люди работали вполсилы и думали: «Вот, будет заказ — рванем!» Приходит заказ — не могут делать. Расслабились! Ни качества, ни количества! И вот на одном заводе мы два года восстанавливали ситуацию, чтобы люди снова поверили в себя.

— А как тогда людям дать почувствовать свою значимость, если не зарплатой? И как дать понять, что они сами должны зарабатывать, а не получать?

— Любой человек должен понимать: в этом мире, в первую очередь, все зависит от него. Человек — это бренд. Будешь делать плохо — на работу не возьмут. Надо понимать, что любой труд надо делать качественно. Вот мне недавно уборщица на заводе в Рогачеве говорит: «Вы нам мало платите! В гипермаркетах в три раза больше!». А на заводе грязь, она там прошла где-то веником и забыла. Я ей отвечаю: «А где больше работать надо? На заводе или в гипермаркете? Вот потому что в магазине много вкалывать приходится, там и платят». Каждый выбирает сам.

— Допустим, что завтра все начнут сознательно трудиться, каждый на своем месте. Уборщица, начальник цеха, директор. И все? «Зенит» снова станет флагманом?

— Не передергивайте. Нужен комплексный подход. Нужно восстанавливать конструкторские бюро. Мы в 90-е растеряли грамотных специалистов. Нужен процессинг. В одиночку подняться вряд ли сможем. Нужны партнеры. Технические и финансовые.

— Что будет с «Зенитом»? Вы лично оптимист?

— Конечно. «Зенит» работает — сегодня это главное. В Вилейке еще ничего. Есть города, где все гораздо хуже. Что могу обещать? Что хуже точно не будет. Лучше? Вот в ближайший месяц приеду — посмотрим. Тогда и будет более реальный ответ.