МАДАМ ПРЕЗИДЕНТ-10
Политический детектив Ольги Абрамовой. Всякие сходства с белорусскими реалиями и персонажами случайны.
(Продолжение. Предыдущие главы на странице автора)
1.9. Разрыв контракта
На день предполагаемой регистрации нашего кандидата в Центризбиркоме и Командора, и Делона вызвали повестками к следователю. Не успели мои мальчики сходить покаяться.
Делон по своим личным контактам выяснил, о чем пойдет речь. Оказывается, появились некие свидетели ночного происшествия. В темном проезде да ночью из окошка домика при дороге они умудрились рассмотреть, что кто-то в машине наехал на кого-то! Потом якобы из машины последовательно вышли два человека — пониже и высокий. Высокий вылез из-за руля. Ну, и так далее. Как говорится, ясно-понятно. Почерк Одиссея.
Как и следовало ожидать, вскоре появился статусный парламентер, который предложил претенденту выгодную сделку. Все претензии со стороны закона к Командору и Делону будут сняты. Для этого мой патрон должен отказаться от регистрации (допустим, объявить публично, что не собрал нужного количества подписей). А затем вместе со своими людьми влиться в группу поддержки… Нет, не премьера, как вы подумали. А Одиссея, который снимется в пользу премьера ближе к дате первого тура. До тех пор и он будет работать на «разогрев» интриги и привлечение людей на выборы.
Командору посулили весьма высокий пост в составе будущей администрации. Делону пообещали место министра юстиции.
Поскольку премьер был известен как человек слова, друзья колебались недолго. Альтернативами были потеря карьерных перспектив и свободы. Если они подтвердят свои первоначальные ложные показания. Так им сказали. Мол, можно будет получить согласие зала на снятие неприкосновенности. Если друзья откажутся от своих первоначальных показаний, то все равно потеряют репутацию. Все будут искать злой умысел в их обмане и нарушении закона. Победы на выборах Командору не видать, как своих ушей.
Парламентер выдвинул ультиматум: отвечать на предложение премьера надо сразу. «Да» или «нет».
Командор и Делон утешили друг друга тем, что они — люди молодые и используют новые должности и статусы для раскрутки к следующим президентским выборам. Выиграть им при таком раскладе точно не дадут. Против лома нет приема.
Уже сообщив о своем согласии «наверх», эти двое заявились ко мне в офис с цветами и шампанским. И поставили в известность о неожиданном, но приятном развитии событий.
От себя я такого не ожидала! Я сначала швырнула их розы на пол. Затем схватила бутылку шампанского за горлышко и метнула ее в стену комнаты. А после сплясала на рассыпавшихся цветах тарантеллу. Гнев и разгоравшаяся ярость требовали активных действий. Да и темперамент мой вопил: «Давай-давай!»
Поскольку вспоминаю прошедшие события аж через двадцать лет, одолевает некая ностальгия по свежести чувств того периода жизни. Почему я лихо отплясывала тарантеллу перед обалдевшими зрителями — Командором и Делоном?
Подростком я обучалась танцам в детском школьном самодеятельном ансамбле. Этот итальянский народный танец пришел из времен Средневековья. Танец в быстром, оживленном темпе демонстрировал темперамент исполнителей. Не зря его прозвали «бешеным танцем».
Сначала тарантелла считалась народным способом лечения от укусов ядовитых пауков. Больной танцевал до упаду, чтобы разогнать кровь и нейтрализовать действие яда. Еще тарантеллой исцеляли женщин от депрессии, часто возникавшей из-за тягот жизни и подчиненного положения. Три дня женщина отпляшет бурный танец под музыку, получит внимание и поддержку окружающих — и депрессии как не бывало!
Случалось, и я, человек ХХ века, дома лихо плясала сама с собой, когда нужно было срочно поправить настроение. Иногда это была тарантелла. Иногда — произвольная композиция под «Марш Радецкого» Штрауса-отца. Иногда — сиртаки. Вспоминала, как танцевал сиртаки грек Зорба в знаменитом одноименном фильме, в момент, когда было потеряно все. Примерно так делала и я. Просто ставила в бумбокс диск с соответствующей музыкой и танцевала.
Рекомендую всем: помогает от стресса и дурных мыслей.
После, уже успокоившись, объяснила онемевшим визитерам, что у нас были все шансы на выигрыш. И что они его упустили, не попытавшись даже побороться за победу. Никто бы им ничего не смог сделать. Нервы бы потрепали, это да. А вот мы вполне могли бы привлечь Одиссея за противоправную провокацию к ответу. И на огласке и правильном пиаре вызвать к себе такое сочувствие людей, что нашего кандидата буквально внесли бы на высший пост в стране на руках.
Мои бывшие клиенты несколько растерялись. Они-то считали себя очень умными и ловкими. Верили, что поймали удачу за хвост. А тут какая-то девчонка учит их жить!
Оба стали наперебой обещать, что и мне в новом раскладе найдется место. Что, конечно, какое-то время мне придется поработать рядом с Одиссеем и на него, — но ведь недолго! А там, вместе с другими ведущими членами команды, передо мной откроются блестящие перспективы.
— И вы в это верите? — презрительно спросила я. — Нет уж, господа, или вы, или Одиссей. Иного не дано. Этот человек — таран, машина по завоеванию власти. И по ее удержанию. В отличие от вас, он-то ее не упустит.
Вы предали себя и предали меня. Работать с Одиссеем я не подписывалась. Контракт у нас с вами был совсем другой. Оплатите неустойку по его неисполнению, — и адью! Разойдемся, как в море корабли. Я свою часть контракта добросовестно выполнила. К выборам мы сегодня готовы не на сто, а на сто двадцать процентов.
В тот же день я покинула предвыборный штаб с вещами. Жалко было до слез и коллектива, и проделанной работы, и угробленных перспектив.
Мой последний взгляд упал на рукодельный календарь с трогательной мотивирующей надписью «До нашей победы осталось … дней». Каждый день сотрудники кампании с надеждой и верой вклеивали туда листок с любовно выписанной новой, меньшей цифрой…
1.10. Рождение Кассандры
Будем считать, что этот этап моей жизни закончился. Чтобы избавиться от дурных воспоминаний и бесплодных сожалений, отказалась от моей уютной квартирки в тихом центре. И вернулась к родителям. Оба обрадовались. За время бурных эскапад последних лет их дочери папа и мама как-то резко состарились. Что я заметила только сейчас. Из-за моей постоянной занятости мы редко виделись. У меня просто не было времени для общения с родными.
Дала себе слово наверстать упущенное. Я ведь была у родителей поздним ребенком. Они совсем уже отчаялись иметь детей и думали усыновить кого-нибудь, когда стало известно, что мама беременна. Потом она почти весь срок пролежала в больнице на сохранении. Чтобы родилась я.
По возвращении домой блудная доченька стала активно помогать родителям по хозяйству. Они никогда не жаловались, но давно управлялись с домашними хлопотами с трудом. При этом папа всегда отказывал маме в просьбах пригласить домработницу. Говорил, что это барство, и вообще… А мне как-то признался, что ему было бы некомфортно часто видеть в доме чужого человека. Словом, обычный мужской эгоизм. При этом отец никогда бы не согласился добровольно есть разогретые вторые блюда или суп второго дня. И мама всегда вставала затемно, чтобы успеть до работы приготовить однодневную еду.
Я с этим положением дел быстренько покончила. Забрала у мамы бразды правления по кухне, обложилась кулинарными книгами и стала осваивать новую профессию гастронома. Чему мама была несказанно рада. Говорила, что теперь за меня не боится. Раз научилась готовить, с остальным в жизни точно справлюсь.
А папа так ничего и не заметил. И при этом только нахваливал еду. Радовался, что питание стало весьма разнообразным, и с удовольствием съедал супы-борщи не только второго, но иногда и третьего дня. Представляю, как обидно было маме, что она столько лет шла у отца на поводу и выполняла все его капризы! А он не отличает сегодняшнее блюдо от позавчерашнего.
Поскольку моя мама не знала, куда девать неожиданно возникшее свободное время, я стала таскать ее по театрамфилармониям. И обе мы получали от совместного времяпрепровождения удовольствие.
Чтобы не отстать от запросов наших дней, я решила расти карьерно. К черту политику! Буду достигать профессиональных вершин в других сферах. Чтобы папа и мама могли гордиться мной.
Форсировала работу над диссертацией. Вела колонку в газете. Иногда приходилось заставлять себя выходить на люди и общаться. Хорошо мне было только с родителями. Комфортно, как в домашних теплых тапочках.
Вкус к жизни пропал. Кроме музыки и театра, все было немило. Ни молодые люди, ни шопинг, ни поездки за границу меня не интересовали. В свободное время закрывалась в своей комнате и слушала Вагнера. Или по сотому разу вставляла в видеомагнитофон кассету с фильмом «Крестный отец». И завидовала простоте мироощущения подобных людей.
Одиссей был из той же породы. И жил по той же схеме, что и дон Корлеоне. «Потребность — определение цели — достижение любыми средствами». Мужчины доминантного типа одинаковы везде — в Сицилии ли, в Америке или в Бланконии.
Почему я стала вдруг вспоминать Одиссея? После того обморока в лесу рядом с ареной для собачьих боев у меня появились «озарения». Или, может быть, видения. Посреди полного благополучия, стоя в очереди в кассу гипермаркета, вдруг мысленным взором вижу картину: происходит то-то и то-то. Иногда узнаю «действующих лиц и исполнителей». Иногда — нет. Да и антураж места действия не всегда знаком. Когда-то вижу себя в стенах старинного замка. В другой раз оказываюсь внутри тропического пейзажа. Или обнаруживаю себя на трибуне, с которой яростно обличаю оппонентов. Жесты и мимика соответствующие.
Почему-то каждый раз четко знаю, что в этот момент происходит. Или будет происходить. Понимаю, о чем говорят другие люди в моих «озарениях», что они обсуждают. Ментальные картинки редко бывают без «закадровой озвучки». Хотя случаются.
Именно таким путем раньше всех в стране я узнала, что первым президентом Бланконии будет не премьер, а Одиссей. Просто увидела «картинку» с его инаугурации. В первых рядах приглашенных на торжество в парадном зале Дворца приемов стояли Командор и Делон. Хвала Всевышнему, — меня там точно не было.
Раз за разом периодически наплывало загадочное видение. Я стою в красном, шитом золотом бархатном платье. Платье — в пол. На шее и в ушах — жемчуга. На голове корона. На руках у меня — малыш в красивых детских одежках.
Подле нас с ребенком замер в горделивой позе Одиссей. Он одет точно по «Книге царских выходов» (я после видения нашла описание). Рубашка из шелка, зипун с бархатным стоячим ожерельем, расшитым жемчугом, становой кафтан из малинового гладкого шелка с отделкой из золотого кружева и того же жемчуга. На груди — частые пуговицы из золота с яхонтами.
(Окончание следует.)
Первая книга Ольги Абрамовой «Обожженная холодом» уже в продаже в «Академкниге» (ст. метро «Академия наук», Минск, пр. Независимости, 72)
Читайте также: