Под знаком перемен
Если верить государственным СМИ, то на прошлой неделе вся страна, забыв про новогодние и рождественские праздники, с замиранием сердца следила за традиционным хоккейным турниром, яростно болея за команду президента. А в экспертном сообществе и в среде политизированной публики оживленно обсуждается вопрос о том, что в новый год Беларусь вступает под знаком перемен.
К концу 2017 г. А. Лукашенко подписал 10 президентских декретов и указов по экономической либерализации и упрощении условий ведения бизнеса. Особенно большой резонанс вызвал декрет № 8 «О развитии цифровой экономики». Государственные СМИ назвали эти законодательные акты революционными.
На наш взгляд, эти решения по «раскрепощению бизнеса» стали отдаленным эхом весенних уличных акций «нетунеядцев». Власть почувствовала то недовольство, не измеряемое даже социологией, которое разлито в электрическом поле общества. К тому же логикой объективных экономических процессов меняется рынок труда. Сокращается доля занятых в старой, традиционной экономике, представленной госсектором (промышленность, сельское хозяйство), происходит переток работников в новые отрасли, связанные со сферой обслуживания, IT. И власть была вынуждена реагировать. Очевидно, она пытается осуществить авторитарную модернизацию в экономике, не меняя политической системы.
Какие последствия будут иметь эти решения? С учетом того, что все попытки модернизировать госпредприятия до сих пор с треском проваливались, теперь власти стремятся привлечь к этой задаче бизнес, в том числе и иностранных инвесторов. Что может получиться в итоге? И как изменения в экономике повлияют на политические процессы? Ведь любые перемены имеют свою собственную логику, не всегда совпадающую с целями и задачами, определяемыми их инициаторами.
В мире существует очень разный опыт. Некоторые «азиатские тигры» (Тайвань, Южная Корея) сделали скачок в модерн в условиях авторитарных режимов, но при этом создали условия для перехода к демократии, ибо сформировался средний класс, потребовавший свободы. А вот в Китае модернизация, наоборот, укрепила недемократический режим во главе с компартией.
Белорусская социальная модель похожа на китайскую в том смысле, что в обеих странах параллельно сосуществуют большой государственный сектор и частная экономика. Причем государственный сектор — это предприятия, которые остались в индустриальной эпохе. А бизнес все больше ориентирован в постиндустриальное общество. И здесь, и там большой и неэффективный государственный сектор поддерживается за счет перераспределения средств от бизнеса. Что же мешает Беларуси пойти по китайскому пути?
В Китае руководство коммунистической партии давно связало свою политическую судьбу с модернизацией страны. По его логике, если страна превращается в мировую сверхдержаву, а китайцы будут богатеть, они не станут требовать демократии. Пока эта логика срабатывает.
А проблема А. Лукашенко в том, что 23 года он связывает свою политическую судьбу с экономикой, которая досталась от СССР, всеми силами старается искусственно сохранить советскую промышленность, колхозно-совхозный строй. В переводе на политический язык это называется «стабильностью».
Далее, в Китае совсем другие масштабы, там много ресурсов, которые можно аккумулировать для поддержки неэффективного государственного сектора. В Беларуси таких ресурсов нет. И их приходится силой отбирать у бизнеса. Теперь Лукашенко обещает этого не делать. Но за счет чего власть будет дотировать государственную промышленность и сельское хозяйство?
Кстати, это еще одно отличие. Китайские коммунисты начали реформы с сельского хозяйства, распустили коммуны, раздали землю крестьянам и решили много проблем. А. Лукашенко категорически отказывается реформировать абсолютно неэффективные государственные сельскохозяйственные предприятия, которые существуют только благодаря большим госдотациям.
На пути авторитарной модернизации Беларуси существует еще ряд препятствий. В частности, остатки конструкта «социального государства». Например, мифология о всеобщей занятости выливается в декрет о тунеядцах, разнарядки по созданию рабочих мест, обязательные и для частных предприятий. А еще монополия государства на ЖКХ, попытка сохранить социальное равенство с помощью административных методов.
Кроме того, А. Лукашенко придется на этом пути поменять идейную парадигму, изменить идею порядка и стабильности на идею развития, образ реставратора и охранителя на образ модернизатора. Более того, ему предстоит поменять электорат, сделать своей опорой не социальных аутсайдеров, неспособных вписаться в рыночную экономику, как было до сих пор, а средний класс, молодежь. А тут есть риск потерять поддержку одних и не получить ее от других, например, от айтишников.
Известный и модный ныне писатель Виктор Мартинович в своем блоге на сайте кампании «Будзьма беларусами!» пишет о переменах в культурной сфере, о снятии прежних запретов, о сближении двух культур: официальной и независимой или даже нелегальной. Например, запрещенные недавно музыканты Лявон Вольский, Сергей Михалок, Змицер Вайтюшкевич получают для выступления лучшие залы столицы.
Дело в том, что классический авторитаризм претендует на контроль только политической системы, нейтрализует оппозицию, блокирует механизмы смены власти. Белорусский режим в момент пика своего могущества пытался идти дальше. Мало того, что он жестко контролировал экономику. Он претендовал на контроль духовной жизни общества, стремился регулировать, какую музыку слушать, какие книги издавать, какие фильмы и спектакли создавать. Это уже элементы тоталитарного государства.
Теперь власти благоразумно решили, что в эпоху интернета и информационного общества контролировать духовную жизнь не имеет смысла и отпустили вожжи. Беларусь переходит к классическому авторитаризму.
Это означает, что относительная свобода в экономической и культурной жизни заканчивается, как только речь заходит о политической системе. Этот новый курс ясно сформулировал А. Лукашенко, выступая перед представителями бизнес-сообщества накануне нового года. Он сказал предпринимателям: я дал вам свободу, либерализацию, но только не лезьте в политику, ибо там действуют другие правила.
И действительно, идущая сейчас кампания по выборам местных советов проходит по привычному сценарию, оппозицию не пускают в избирательные комиссии.
В итоге получается такой любопытный микс, гибрид, оскверняющий прежнюю чистоту белорусской социальной модели. Она развивается по пути эволюции, усложнения.
И чтобы нейтрализовать новые опасности, которые неизбежно возникают на этом пути, А. Лукашенко действует привычным образом. Он еще больше увеличивает концентрацию власти в своих руках (хотя, казалось бы, куда уж больше). Мало того, что резервный фонд президента в бюджете на 2018 год вырос в 9,5 раза в сравнении с прошлым годом, так еще вопросы изменения налогов и ратификации международных договоров выведены из-под парламентского контроля, теперь это будет регулироваться президентскими указами.
Таким образом, жизнь становится если не лучше, то веселее.
Валерий Карбалевич
Читайте также в рубрике «Диагноз»:
Ударим либерализацией по бизнесу