TOP

И только здесь, в особый этот день…

Площадь Победы в центре белорусской столицы. Это не просто площадь, это — наша жизнь и наша память. Слишком много жертв потребовала Великая Отечественная война, и люди, уже более полувека идущие к обелиску в праздничные дни, несут в душе грусть и печаль о тех, кто заплатил за Победу жизнью…

«…Рука в рисунке тверда»

На этом месте до революции улица Белоцерковская, бегущая с макушки Троицкой горы (театр оперы и балета), упиралась в Захарьевскую, ведущую на восток. Точнее, соединялись три улицы: Захарьевская (проспект Независимости), Белоцерковская и Логойская (двух последних давно нет). К перекрестку из центра города ходила конка. На месте будущей площади лошади разворачивали вагон в обратную сторону. Позже по ней ходил трамвай, его маршрут был продлен до Комаровки. Площади еще не было. Стояли деревянные домишки, цвели сады… Наконец в 1938 году по проекту архитектора Романа Столлера заложили два пятиэтажных дугоподобных здания (на крышах которых сегодня размещен лозунг «Подвиг народа бессмертен»), а перед ними расчистили место. Вот и небольшая круглая площадь. Никакого официального названия у нее не было: минчане сразу назвали ее Круглой.

…Жора Заборский хорошо знал это место: все минчане после окончания средней школы гуляли неподалеку вдоль Свислочи в день сдачи последнего экзамена, да и потом собирались возле Круглой ученики профтехшколы крестьянского огнеупорного строительства, в которой Георгий Заборский был лучшим. Первую практику он проходил на строительной площадке здания Дома правительства. Здесь же произошло знакомство с архитектором Иосифом Лангбардом. По его совету и рекомендации он отправился в Ленинград в Академию художеств. Позже Лангбард стал его преподавателем, а ректор академии Исаак Бродский заметил Георгия еще на вступительных экзаменах. Вот его заключение: «…Этого золотоволосого парня из Белоруссии все же необходимо принять. С уверенностью могу сказать, что глаз у него остер, рука в рисунке тверда, композиция не лишена фантазии. Из юноши получится хороший архитектор…». В 1940 году Георгий Заборский вернулся в Минск. Мечтал построить молодежный дом для преподавателей университета и работал над проектом памятника, посвященного присоединению Западной Белоруссии, но 22 июня в его планы вмешалась война. Чудом ему удалось уйти из горящего города добровольцем на фронт.

Будет памятник в родном освобожденном Минске!

… Повоевать рядовому Заборскому довелось недолго. «…Меня не брали ни штык, ни пули, — писал он своему другу, молодому скульптору Заиру Азгуру 11 июля 1942 года. — Но вот под Ярцевом в неравном бою я был дважды тяжело ранен. Сначала было прострелено горло и шея. Я был еще жив. Левая рука и левая нога не работали, и здоровой рукой я кое-как бросил последнюю гранату, и я угодил в пулеметный вражеский расчет. Но разорвавшаяся недалеко мина осколком мне разбила два позвонка на шее и застряла там по сей день, и достать ее нет возможности. Утром меня подобрали. Я не мог пошевелиться, разговаривать и даже пить воду. Так продолжалось дней 15…».

Долгое время Георгий лечился в госпитале в Ессентуках, затем был переправлен в небольшой уральский город Троицк. В госпитале Заборский получает письмо от Александра Воинова, председателя Союза архитекторов БССР, который интересуется творческими планами. Георгий немедленно пишет ответ: «…Я — инвалид Отечественной войны, я честно сражался за честь, свободу и будущее своей родины до последней возможности. И те остатки сил и здоровья, которыми я располагаю сейчас, искренне отдаю дальнейшей борьбе. И я вновь в строю, но мое оружие уже не штык и граната, а карандаш и кисть. Я избрал для работы первое задание: составление эскиза идеи проекта памятника героям Отечественной войны». Монумент, эскиз которого Георгий Владимирович закончил в Троицке, был вовсе не похож на нынешний обелиск. Тогда он представлялся молодому зодчему в виде трехступенчатой круглой колонны, вокруг которой предполагалось установить четыре скульптуры — воина Красной Армии, партизана, рабочего, колхозника. А на самой колонне должна была возвышаться статуя Родины-матери.

Точка в творческих спорах

В августе 1950 года вышло постановление белорусского правительства о проведении открытого конкурса на проектирование памятника-монумента на Круглой площади. Состязались 70 лучших архитекторов и скульпторов Советского Союза. Иосиф Лангбард предлагал Триумфальную арку, стены которой украшают сцены главных сражений войны. Михаил Бенуа придумал колонну на ступенчатом постаменте. Вместо ангела — воин со стягом… Однако совет жюри не утвердил ни одного представленного варианта. Состоялся закрытый конкурс. Точка в творческих спорах была поставлен 10 мая 1951 года. Победили минские архитекторы Георгий Заборский и Владимир Король. Они предложили проект «Беларусь» — обелиск высотой 45 метров, увенчанный трехметровым изображением высшего ордена Великой Отечественной войны. Не обошлось без интриги: чтобы сойти за москвичей, что было куда престижней, Заборский и Король свой проект (все проекты были зашифрованы) отвезли в Москву и оттуда по почте отправили в Минск. Заключение по техническому проекту и смете было принято 28 июля 1952 года. Началось возведение монумента.

Архитектура должна говорить национальным языком

Уже в начале работы стало понятно, что монумент будет не только памятником павшим. Он — символ Победы. Символ Минска. Символ всенародной памяти. Символ единения народов. Сам монумент — классический граненый обелиск из серого гранита на большом ступенчатом стилобате из черного лабрадорита. У обелиска четыре грани. Плоскости обелиска ассоциируются с белорусскими рушниками — они как дар, как память и благодарность белорусов всем воинам-освободителям. На гранях постамента — четыре горельефа.Четыре грани широкого ступенчатого подиума прорезаны кубическими стилобатами с четырьмя бронзовыми венками на них. Почему везде «4»? Авторы выбрали эту цифру, так как республику освобождали четыре фронта, мы проживаем четыре времени года, над нами сменяются четыре ветра и, наконец, во время войны (считалось тогда) погиб каждый четвертый белорус. Так что «четыре» — наше национальное число. Над художественной пластикой монумента работали все крупнейшие скульпторы Беларуси. Вопреки представлениям, горельефы получились разными, поскольку разным был талант этих творцов, разный темперамент, разные школы.

Центральную композицию «9 мая 1945 года» выполнил Андрей Бембель. Она представляет собой аллегорию триумфа победы Советской Армии и белорусских советских партизан. Впрочем, привлеченные Заборским и Королем в соавторы Заир Азгур, Сергей Селиханов, Алексей Глебов тоже не устояли перед соблазном сохранить в горельефах профиль Сталина, который был позже убран, местами, с памятника. Так, с бронзового флага, который развевается над людьми-героями, исчез со временем профиль Сталина, а оставшийся Ленин получил …ухо.

Композиция Селиханова «Советская Армия в годы Великой Отечественной войны», слепленная темпераментно, сочно, почти импрессионистично, нисходя от аллегории к реализму, представляет мотив боя. Этот горельеф, как и параллельный ему горельеф «Партизаны» Глебова, отражающий эпизод «рельсовой войны», направлен в сторону главного горельефа. Азгур выполнил тыльную композицию, едва ли не наиболее соответствующую назначению монумента. При абсолютной статичности этот горельеф оказался самым целостным по композиции и внутреннему эмоциональному построению. На верхушке памятника — высший военный орден СССР — «Победа»: трехметровый, выполненный из бронзы и ломоносовской смальты ленинградским художником-живописцем Рябышевым.

Дело было так: еще до войны в Ленинграде начали искать мастерскую Михаила Ломоносова, а обнаружили только тогда, когда после бомбежки приводили в порядок территорию Академии художеств. В мастерской была та самая смальта. С ее помощью потом изобразили звезду, Спасскую башню и кремлевскую стену на монументе в Минске. Поскольку в студенческие годы Заборский активно занимался альпинизмом, то он лично инспектировал работы на самых высоких точках стройки. Архивы сохранили снимок, на котором он сфотографирован почти на сорокаметровой высоте сразу же после установления ордена Победы на обелиске.

Монумент создавали всем советским миром. Украинские каменотесы вырезали на граните белорусский орнамент. Русские мастера на ленинградском заводе «Монумент-скульптура» отливали бронзовые венки с листьями папоротника и меч, обвитый лавром. А памятник получился «очень белорусским». Иначе и быть не могло: Георгий Владимирович Заборский считал, что архитектура должна говорить национальным языком. Торжественное открытие монумента состоялось 3 июля 1954 года, в канун 10-летия освобождения Минска.

Как много дней прошло с той яркой даты…

Круглая в 1958 году поменяла название на площадь Победы. У подножия монумента 3 июля 1961 года почетный гражданин города Минска генерал-полковник Алексей Бурдейный, чьи танкисты первыми ворвались в Минск на рассвете 3 июля 1944-го, зажег Вечный огонь. Тридцать лет подряд юные минчане несут здесь Вахту памяти на посту №1. В 1984 году в Минске пустили первую линию метро, а площадь Победы модернизировали: она стала овальной. Под ней появились подземные этажи: мемориальный зал со светящимся, как костер, стеклянным венком и станция метро. Думается, все эти изменения не очень отразились на главном. Монумент не потерял своей эмоциональной силы и величия: ничего более мощного в «военной» теме за все прошедшие годы не было создано.

Георгий Заборский-младший, внук великого зодчего, тоже архитектор, сказал мне однажды:

— Для меня площадь несет много смыслов. Как для внука Заборского — это символ веры в победу совершенно поразительного оптимизма: ведь дед начал рисовать эскизы еще в госпитале. Как архитектору мне интересен градостроительный момент: обелиском отмечен перекресток главных городских осей — реки и проспекта. Я живу недалеко от парка Горького. Площадь — часть моих ежедневных маршрутов. И каждый раз она напоминает о том, к какому качеству архитектуры я должен стремиться. А лучше всего площадь чувствуешь, зайдя в ее центр дождливым вечером, часов в семь, когда весь Минск, спеша с работы, крутится вокруг нее. Попробуйте — и вы поймете что-то новое о нашем городе…

Светлана Балашова

Читайте также:

Дети должны жить в семьях, а не в интернатах

На каждую хитрую… голову найдется статья УК?

Воруют…

«Когда мне нечего делать, я иду в торговый центр»

Присоединяйтесь к нам в Фэйсбуке, Telegram или Одноклассниках, чтобы быть в курсе важнейших событий страны или обсудить тему, которая вас взволновала.