Борьба с наркотиками или с наркоманами?
В редакцию «Снплюс» пришел молодой человек, звать его Николай, он отбывал наказание за употребление наркотиков по ст. 328 ч.1 в ИК-2 в Бобруйске. Мы публикуем его рассказ о жизни и порядках в колонии.
Диплом повара и первый срок — все в один день
Николаю был 21 год, когда его судили в 2016 году по статье 328 ч.1. Приговор был по белорусским меркам не слишком суровый — 4 года «химии» с направлением в Крупки. Уже на «химии» он вновь поддался опасному увлечению. Результат — еще один суд в 2018-м и приговор — 2,6 года. Отбывал в ИК-2 в Бобруйске.
Мой собеседник не утверждает, что попал по наркотической статье случайно — основания для суда были. В то же время он не был законченным наркоманом и бездельником, как принято считать в нашем обществе.
— Учился и работал, — рассказывает Николай. — Окончил лицей, работал на стройке, потом получил очень тяжелую травму, несколько дней был в коме. Когда поправился, стало ясно, что к строительной специальности я уже не годен. Пошел учиться на повара, устроился в кафе. И попался. В день суда у меня был заключительный экзамен. Я просил перенести суд на вечер или на другой день, чтобы экзамен сдать. Сдал, сразу же получил диплом, а вечером в 17 часов состоялся суд…
Образцово-показательный режим
Бобруйская колония имеет сайт с каталогом изготавливаемой продукции. «Предприятие» занимается деревообработкой, металлообработкой, изготавливает офисную мебель, швейную продукцию, вымпелы, погоны, сувениры, резиновые дубинки и даже выпекает хлеб. О Бобруйской ИК-2 любят писать госСМИ, есть интересные фоторепортажи: в ходе эксперимента заключенные принимали участие в программе дистанционного получения высшего образования; ежегодно проводят чемпионат по боксу; турнир по шахматам; заключенные занимаются различными видами спорта; молятся богу об амнистии… В статьях хвалят строгий, но позитивный персонал. Короче, образцово-показательное исправительное заведение.
Но Николай иного мнения. Он передал нам список проблем, составленный им самим и другими заключенными. Вот некоторые из них.
Медицина. В посылках и передачах не пропускают витаминные и минеральные добавки. Заключенные повально болеют кожными заболеваниями: дерматиты, экземы, лишаи. Зимой и летом заключенные должны носить одежду с длинным рукавом, полностью закрывающую тело. Загорать запрещено — карается изолятором. Ботинки выдают одни на все сезоны, летом в них невыносимо жарко, появляется грибок, а зимой холодно.
У заключенных из-за плохого питания, нехватки витаминов, невозможности приобрести качественную зубную пасту портятся зубы. На всю колонию — 3200 человек — один зубной врач. Зубы чаще вырывают, чем лечат.
Магазин. Ассортимент минимальный, цены завышены, действует «черная касса», развесного товара почти нет, в дефиците хлебцы, шоколад, фрукты. 200 граммов сахара стоит 1 рубль.
Столовая. Заготавливают пищу в треснувших наполовину алюминиевых баках без ручек. Во время проверок достают новые, но их не хватает, проверяющие не замечают или не хотят замечать нарушения.
Для трех смен в столовой нет достаточного количества стаканов и тарелок. На прием пищи отводится 20—25 минут, но из-за плохой организации питания время сокращается на 5—10 минут.
Вещевое обеспечение. 1 костюм х/б, 1 пара носков, 1 трусы, нательное белье и тонкая телогрейка х/б, зимняя шапка; шарфы и перчатки не выдают, вся одежда без карманов. Шарф, если он есть, не должен выступать из-под одежды, руки нельзя прятать в одежде, воротник нельзя поднимать в морозы. Руки, ноги, шея и голова зимой замерзают, и заключенные часто болеют.
Костюм уставного образца из х/б выдают один на год, в нем нужно все время ходить и работать, при этом иметь опрятный вид, но он садится после первой стирки, рвется уже через два месяца. Костюм, ботинки и телогрейку можно купить в магазине — 120—150 рублей за комплект.
— В 2018-м, когда я туда попал, в колонии было 6 отрядов по 120—150 человек, в которых отбывали наказание только осужденные по наркотическим статьям, в основном это люди до тридцати лет, — рассказывает Николай. — У нас были зеленые бирки. Даже в локальной зоне отношение к заключенным с белыми бирками и к нам, с зелеными, было разным. Я получаю письма из колонии, пишут: зеленые бирки уже отменили, теперь у всех белые.
— В колонии ты работал?
— Нет. У меня проблемы со здоровьем после травмы, и я отстоял свое право не ходить на УПСР (участок переработки сырой резины).
На УПСР заключенные ходят на обязательную трудовую деятельность, по два часа себе руки колют кордом, который находится в резине, и не получают ни копейки. Если не будешь работать — поедешь в ШИЗО. Платят только тем, кто по 8 часов работает, и еще бригадирам. Но платят — копейки.
Есть еще работа на промзоне. Там можно было заработать какие-то деньги. Но туда трудно попасть. Надо быть в хороших отношениях с бригадиром, чтобы он тебя туда «просунул». С наркостатьями в промзону попадает мало.
— Родители тебе помогали?
— Помогали. Переводили деньги. Я был на общем режиме, мог отовариваться в магазине три раза в месяц на общую сумму 153 рубля. Если кто сидит на улучшенном режиме, можно покупать на 10 базовых. Ассортимент скудный, цены завышенные. Например, фрукты раз в два месяца — три яблока, два лимона, и то не факт, что ты успеешь их купить. В первую очередь отовариваются активисты, потом промзона, бригадиры УПСР. Остальным — что останется.
Борьба с наркотиками или с наркоманами?
Сегодня у Николая, как он утверждает, все в порядке. На свободе он быстро нашел работу, которая ему нравится. Через два года, когда снимут судимость, планирует уехать из Беларуси в Польшу.
За хранение и употребление легкого наркотика мой собеседник провел год и пять месяцев «на химии» и более полутора лет в колонии.
— Больше не будешь употреблять?
— Нет.
— А если бы отменили статью за легкие наркотики?
— Тогда каннабис курил бы. Не вижу в этом ничего плохого. Во многих странах марихуана уже давно используется в медицинских целях…
— Как влияют условия в колонии на заключенных?
— Ломается психика. Я это почувствовал на себе. Авитаминоз очень сильный, зубы начинают разрушаться, постоянное нервное напряжение, вызывающее головную боль, стресс.
Нервное напряжение и стресс исходят, в основном, от охранников — ты не знаешь, какое у них сегодня настроение, они могут что угодно тебе приплести или написать в акте о нарушении. Оправдаться ты уже не сможешь. Ты — зэк, и тебя уже никто не будет слушать.
В колонии вместе с моим собеседником находилось не менее 700 молодых людей по наркостатьям. Часто суды выносили одинаково суровый приговор настоящим наркодилерам и малолеткам, по глупости поделившимся с друзьями «дурью». Вот история, рассказанная Николаем:
— Человеку просто по беспределу в 2015 году «нашили» 4-ю часть и дали четырнадцать лет за то, что было совместное употребление. Он лично сам писал четыре года, родители тоже ездили в какие-то комитеты, не сидели сложа руки. Но главное — он сам лично писал, каждый вечер и каждое утро, в любое свободное время… Отправлял в апелляционном порядке, в надзорном порядке, в Верховный суд — везде. Ему ответы приходили, а он снова писал. И добился своего! 4-ю часть статьи 328 ему заменили на 1-ю. Досидел два месяца и вышел на свободу.
С несправедливым приговором парень бился четыре года, проявлял чудеса настойчивости. А сколько еще таких, как он, которых суд не замечает и не слышит? Что будет с ними через пять, восемь, десять лет?
Читайте также:
Похищен. Убит. Пропал без вести…
Минск уплотняют — только щепки летят