«Тройственный союз» правоохранителей и его интерес в осуждении представшего перед судом

Об алиби, которое проигнорировали

Пишет осужденный Виталий П.: «Я сижу в тюрьме, что не мешает мне быть читателем вашей газеты, которая действительно свободная и информативная. Возможно, вас заинтересует мой рассказ о том, как я оказался в этом месте.

Приговором суда Центрального района г. Минска я был признан виновным по ч.3 ст.233 УК («Незаконная предпринимательская деятельность»). Мне было назначено наказание в виде лишения свободы сроком 7 лет 6 месяцев и штраф в размере 500 базовых величин.

Органами следствия мне было инкриминировано девять эпизодов незаконной деятельности с недвижимостью (квартирами) с получением незаконного дохода в особо крупном размере, совершенной в составе организованной преступной группы, в период с июня 2013 г. по декабрь 2016 г.

Особенность ситуации заключается в том, что по четырем эпизодам у меня имеется алиби, поскольку они, эти эпизоды, имели место после 09.06.2015 г. В этот день я был задержан в Минске за совершение другого преступления (по ст.147 УК «Умышленное причинение тяжкого телесного повреждения») и позднее осужден судом Заводского района г. Минска. С момента задержания я находился под стражей, а потом — в исправительном учреждении (по настоящее время).

Однако, согласно обвинению и приговору суда, я в это время находился в Минске и совершал незаконные сделки с квартирами и даже руководил организованной группой. О моем алиби в указанной части было известно как органам следствия, так и суду, но они эту информацию проигнорировали. Получается, что создается видимость успешной работы правоохранительных органов путем раскрытия организованных преступных групп, которых на самом деле нет. Такие понятия, как «алиби», «преюдиция», потеряли всякое значение, превратились в пустой звук».

Мы не будем сейчас говорить об осужденном Виталии П. и его уголовном деле. Поговорим о тех, кто вершит правосудие.

Органы расследования

В соответствии с уголовно-процессуальным законодательством предварительное расследование у нас проводится в двух формах: дознание и предварительное следствие. Дознание является, по общему правилу, неотложным и первоначальным расследованием, которое проводят уполномоченные на то органы, учреждения и должностные лица. По преступлениям, не представляющим большой общественной опасности и сложности, дознание может проводиться в полном объеме.

Предварительное следствие осуществляется специально подготовленными для этой работы следователями.

Согласно ст.37 УПК, к органам дознания относятся: органы внутренних дел (милиция), органы государственной безопасности, органы пограничной охраны, таможенные органы, командиры воинских частей, военных учреждений и гарнизонов, начальники следственных изоляторов, исправительных учреждений, тюрем и даже главы дипломатических представительств и консульств. Указанные субъекты проводят начальные следственные действия в случае обнаружения признаков преступлений в пределах их территории или сферы деятельности.

Некоторые из этих органов, в том числе органы внутренних дел, государственной безопасности, пограничной охраны, таможенного комитета, наделяются полномочиями на осуществление оперативно-розыскных мероприятий (ОРМ). Такие мероприятия проводятся, как правило, негласно и нередко связаны с вторжением в сферу личных прав и свобод граждан.

Как свидетельствует практика, наибольшую активность в раскрытии преступлений с помощью негласных методов проявляют подразделения МВД и КГБ. В частности, это касается уголовных дел в сфере организованной преступности, борьбы с наркотиками и с коррупционными преступлениями. По этим делам имеется множество нареканий граждан.

Органы предварительного следствия сосредоточены в Следственном комитете Республики Беларусь. Он был создан 1 января 2012 года за счет объединения следователей прокуратуры, МВД и комитета госконтроля (в органах КГБ следственный аппарат сохранился). Сотрудники нового ведомства получили специальные звания, униформу, повышенное денежное содержание.

Деятельность Следственного комитета изначально носит засекреченный характер. Тайной является даже численность его сотрудников. В то же время известно, что в течение последних лет Следственный комитет направляет в суд около 50 тысяч уголовных дел. Раскрываемость преступлений повысилась до 70%, а сумма возмещенного в ходе следствия ущерба стабильно превышает 100 млн рублей.

Органы предварительного следствия «варятся в своем соку», делают нужные показатели и несут ответственность исключительно перед главой государства. Такое положение дел создает предпосылки для ведомственного произвола, создания видимости успешной работы.

Суд как продолжение следствия

В своих публикациях я не раз писал о том, что обвинительный уклон в ходе расследования преступлений получает поддержку в судебном разбирательстве. Связующим звеном между следствием и судом выступает прокурор, который поддерживает в суде государственное обвинение.

Парадокс ситуации состоит в том, что все три уполномоченных субъекта заинтересованы в осуждении каждого представшего перед судом. Органы дознания и следствия нарабатывают доказательную базу и выдвигают обвинение. Прокурор это обвинение утверждает и поддерживает в суде. Судья, получивший материалы уголовного дела, знает об устремлениях органов расследования и амбициях прокуроров-обвинителей. В результате он вынужден занимать соглашательскую позицию, невзирая на доводы адвоката-защитника и самого обвиняемого.

Вернемся к письму Виталия П. Это крик души человека, получившего большой срок от «тройственного союза» белорусских правоохранителей (следователей — прокуроров — судей). Опять же не будем говорить о самом осужденном. Но в его деле я вижу явный признак того, что нынешняя система органов расследования и судов нуждается в реформировании и качественном улучшении.

Михаил Пастухов, доктор юридических наук, профессор

Читайте также:

Гражданин имеет право знать!

О правах человека надо помнить и в период пандемии

У каждого из нас есть право на обеспеченную старость

Коронавирус может изменить и власть, и общество