Белорусы начинают гордиться собой — это огромная сила

Однако именно Коршунов летом подтвердил журналистам, что рейтинг доверия Лукашенко в Минске упал до 24%. И, возможно, из-за этого и лишился должности. Еврорадио задало социологу несколько вопросов об акциях протеста, в которых белорусы участвуют уже почти три месяца.

Кто выходит на протесты?

Социальная база протестов — нелюмпенизированная часть населения. Социальную базу протестов не только на улице, но и во всех других сферах составляет средний класс, который в последние 5 лет начал не просто формироваться, но и расти. Это люди, которые умеют зарабатывать, способные брать на себя ответственность, которые умеют делать выбор и хотят, чтобы реальность соответствовала этому выбору.

Акции радикализуются?

Вероятно, есть риск радикализации, потому что нельзя долго делать одно и то же без изменений. Но радикализация — это не обязательно переход к оружию.

Очень хотелось бы думать, что мы, белорусы, сможем усилить мирные формы протеста. Это будет просто феноменально и шикарно как в оперативном смысле, так и в стратегическом.

Суть происходящего имеет несколько направлений. Первое — осознать самих себя, и мы это уже сделали. Белорусы начинают гордиться собой — это огромная сила.

Второй — переосмысление социального в широком смысле. Социальное — это не только коллектив, но и то, что разделяется всеми, что создается всеми. Общее для всех, но общее не декларативно, а существенно и эмоционально значимое.

Говоря о радикализации, мне бы очень хотелось, чтобы она не шла в сторону каких-либо силовых методов, а была радикализацией мира.

Как изменилось общество?

Вообще, почти все социальные протесты не имеют точки, до которой можно всё «откатить». Процессы направлены только вперед.

Законсервировать, раздавить, закрыть что-то, как было раньше, невозможно, потому что общество — это не замкнутая система. Мы всегда находимся в контексте как технологических изменений, так и смены поколений, а также происходящих международных процессов.

Следовательно, откатить уже ничего нельзя. Те процессы, которые начались, будут идти в своей динамике. Остановиться, а тем более вернуться в исходное состояние невозможно.

То, что началось с дворовых чатов… Можно посмотреть на их генеологию. Были родительские чаты, материнские коллаборации, которые собирали людей, и некоторые вопросы они решали собственными силами. Это было лет 5-7 назад, даже 10.

Были такие инициативы. Другое дело, что их было значительно меньше. А сейчас они просто феноменально разрослись. Тот факт, что такое сотрудничество вышло на улицы из цифрового пространства, также является очень странным явлением: можно было бы ожидать, что, наоборот, цифровые методы будут распространяться.

Но жизнь сложилась так, что цифры оказалось недостаточно, потому что выживать нужно было не в цифровом мире, а в офлайне. Цифра просто стала орудием, которое помогло выживать как в надвигавшейся ситуации, так и сейчас.

Побеждают ли мирные протесты?

Главное, чтобы люди понимали и осознавали свою силу как коллективного субъекта. Чтобы белорусы осознали себя белорусами и начали этим гордиться. Чтобы мы видели и делали в первую очередь для себя, а уже потом против кого-то. Это главное. Эти процессы необратимы.

Протесты — это триггер, запустивший ряд других процессов. Протесты на поверхности. Мы видим их, их видит весь мир. Это важно, но не главное.

Главное, что из того, что производится наиболее естественным образом, изобретается совершенно новая социальная общность. Наверное, можно сказать, что белорусы изобретают себя, свою нацию. Своим временем, ногами, головами, коммуникацией.

Как говорят некоторые иностранцы, мы прокладываем путь не только себе, но и всему миру.