Сергей Дроздовский: «Для белорусского государства инвалидность не является зоной риска и уязвимости»
В 1992 году Генеральная ассамблея ООН провозгласила 3 декабря Международным днем инвалидов. Президентским указом этот день был закреплен и в нашей стране. Что это означает на практике? За ответом на этот вопрос мы обратились к руководителю Офиса по правам людей с инвалидностью Сергею Дроздовскому.
— Сразу же хочу сказать, что это не праздник, с которым можно кого-то поздравлять, — говорит Сергей Евгеньевич. — Но в нашей стране из года в год принято в этот день рапортовать о «грандиозных успехах» в данной сфере. На самом же деле этот день дает повод вспомнить, что инвалидность — проблема прав человека.
Это проблема полноценного уважения достоинства людей с инвалидностью. Если бы для общества это стало ежедневной нормой, наверное, отмечать этот день не нужно было бы вообще. Увы…
Уходящий год особенный тем, что потрясения пандемии и политического кризиса встряхнули все беларусское общество и в некотором роде явились тестом на честное отношение к людям с инвалидностью.
— Насколько пафосные слова о достижениях, произнесенные 3 декабря, соответствуют действительности?
— Вопрос адресуется к внутренней готовности и общества, и государства.
Государства — в первую очередь. Потому что именно оно выделяет так много средств и ресурсов на решение проблем инвалидности. Государству переданы полномочия для того, чтобы оно быстро, качественно и эффективно прописывало нормы и законы нашего совместного проживания в стране. Не только из соображений неких привилегий и приоритетов. А в первую очередь из требований соблюдения прав человека.
Эпидемия коронавируса, которая больно ударила по всем сферам жизни, наше государство не признало опасностью. Это очень наглядно показало истинное отношение к уже потерявшим здоровье. Нас не включили даже в группу риска.
Это значит, что не было принято мер, учитывающих особые потребности людей с инвалидностью, что как раз-таки и есть сущность равенства. Действительно, перед коронавирусом все равны, им может заболеть любой. Но те люди, которые обладают меньшим ресурсом сопротивляемости и возможностью самостоятельно противостоять вирусу и тому, что происходит вокруг эпидемии, находятся в более уязвимом положении.
И равенство здесь заключается именно в том, что государство должно было учесть, предусмотреть меры компенсации. Ничего подобного сделано не было.
Вместо этого мы получили риторику, что для белорусского государства инвалидность не является зоной риска и уязвимости.
Со стороны власти никто не собирается изучать проблему, подсчитать ущерб от количества умерших, заболевших или усиливших собственную инвалидность.
Мер таких не только не было предпринято, но даже и не предусмотрено.
И сделано это было не потому, что у государства нет ресурсов, а исходя из нежелания что-то признавать.
Волюнтаризм чистейшей воды!
На словах государством делается много, приводится соответствующая статистика, но в сущности в Беларуси так и не принята в отношении инвалидности концепция прав человека.
Равенство воспринимается, как равенство в лесу — кто сильнее, тот и прав.
— Во всем мире люди с инвалидностью относятся к группе риска?
— Я бы сказал так: группа риска автоматически не дается человеку, у которого есть удостоверение, подтверждающее инвалидность. Группы риска выверены и обоснованы. Это могут быть люди, живущие с диабетом, с пониженным, ослабленным или вообще отсутствующим иммунитетом, те, чья инвалидность связана с болезнями системы дыхания. Те, кто не может сам о себе позаботиться и нуждается в постоянном уходе. Они в принципе не могут как-то дистанцироваться от других.
Или возьмем тех, кто лишен мобильности и «ходит руками», то есть инвалидов-колясочников. Каким образом они могут обезопасить себя?
Как могут уберечься люди незрячие и передвигающиеся только тактильно, наощупь?
Ношение масок неожиданно «вырубило» людей с нарушением слуха. Раньше они «читали по губам». А как быть теперь?
Список можно продолжить, но в этом особого смысла нет.
У Всемирной организации здравоохранения уже написаны соответствующие протоколы. Нам всего лишь достаточно применить мировой опыт у себя. С учетом конкретной ситуации, конечно.
В этом плане могу привести один пример.
Человек заболел воспалением легких. Приехали врачи — необходима госпитализация. А ему нужен постоянно ухаживающий, который будет рядом почти 24 часа в сутки. В больнице это невозможно. Получалось, что его отравляют на верную смерть. От госпитализации пришлось отказаться.
Вот и ответ тем, кто говорит, что «все равны» и никому не нужны какие-то дополнительные условия.
А об интернатах для людей с инвалидность и вовсе говорить можно очень долго. Люди оказались там не потому, что так хотят. Они поставлены в условия проживания в закрытых помещения с коридорной системой по чужой воле.
Не только у нас, но и в странах Европы это стало очень большой проблемой. Только там на нее сразу же обратили внимание, сделали публичной и начали решать. А в белорусской действительности просто закупорили, закрыли. Отгородились от всех заборами, чтобы за них не выходило никакой информации.
Вот и всё «решение проблемы».
— А как повлиял политический кризис? Инвалидов (как журналистов на «чэсных» и «нячэсных») начали делить на «своих» и «чужих»?
— На мой взгляд, все деления подобного рода зависят от мировоззрения человека, его политических взглядов.
В инвалидной среде точно такое же разделение, как и во всем белорусском обществе. Кто-то за пресловутую «стабильность», кто-то за реформы и необходимость добиваться справедливости.
Степень инвалидности здесь абсолютно ни при чем. Очень сильно работает другое.
В белорусской ситуации разрушено ПРАВО, установлен фактический правовой дефолт. Это создало угрозу для проживания всех. Как можно рассчитывать на какие-то правовые гарантии, если они попросту не работают? И в отношении людей с инвалидностью, и в отношении все остальных.
Читайте также:
Отключить SWIFT? Вряд ли это возможно
Станислав Богданкевич: «У нас произвол носит постоянный характер»
Виктор Корнеенко: «Нельзя соглашаться на незначительные уступки»